Танцовщица Китти живет в нацистской Германии и управляет салоном, где высшие чины рейха приходят расслабиться и отдохнуть. В этом заведении работают девушки исключительно чистой арийской крови, которые проходят строгий отбор и обязаны подчиняться всем приказам высокопоставленного офицера СС Валленберга. Салон тщательно контролируется: повсюду спрятаны микрофоны и записывающие устройства, а девушкам приказано доносить о любом клиенте, который отклоняется от партийной линии. Их задача — следить
Жизнь мужчины кардинально меняется после таинственной встречи с загадочным призраком в черном плаще. Это мистическое существо, появляясь в тени ночи, приносит с собой незримые перемены и загадки, заставляя героя пересмотреть все, что он знал о мире. С каждым днем он все глубже погружается в хитросплетения тайны, которую ему предстоит разгадать, чтобы вернуть свою жизнь на прежний путь.
Лука Мортелли сидит в туринском трактире, ковыряет вилкой в холодной пасте карбонаре. Рядом Карло Бьянки, нервно стучит пальцами по столу: *«Полиция вчера у базилики Суперга копошилась — видел их «Альфетту»?»* Лука молчит, достает из кармана схему банка на via Roma. Марчелло, их водитель, врывается с запахом бензина: *«Фургон готов, но если опять налезешь на эту стерву из бара…»* — кивает на рыжую официантку. В углу Энцо, 19 лет, разбирает пистолет Beretta, роняет пружинку в бокал с кьянти.
Доктор Марчелло Риччи, худощавый мужчина в очках с толстыми линзами, каждый день ездит на стареньком *Fiat 127* из Трастевере в государственную клинику на окраине Рима. Его кабинет — комната с облупившейся зелёной краской на стенах, где постоянно сквозит из-за broken окна. Утром 12 марта он принимает Карлу, беременную девятнадцати лет, которая прячет лицо в платке. «Папа прибьёт, если узнает», — шепчет она, разглядывая трещину на потолке. Марчелло, перебивая крики медсестры Лины из коридора
В монастыре Святой Агаты, затерянном в тосканских холмах, сестра Клара, 28 лет, с рыжими волосами, выбивающимися из-под вязаного чепца, обнаружила под алтарной скатертью письма от отца Марчелло, местного священника. Чернила расплылись от слез, слова говорили о «тепле рук в винном погребе» и «грехе, который пахнет ладаном». Тем временем, старый монах-садовник Бенедетто чинил треснувший колокол, бормоча о «дьяволе в кипарисах», пока подросток-послушник Томмазо тайком жевал вяленый инжир,
В приморском городке Бари отец Джованни, местный рыбак с потрескавшимися от соли руками, втянут в аферу с продажей контрабандных часов. Его соседка Роза, вдова в чёрном платье, вечно жующая леденцы от кашля, подслушала разговор в баре: «Если хочешь накормить детей, забудь про исповедь», — шипит посредник Сальваторе, разглядывая потёртый Rolex. Джованни прячет коробки с часами под дохлой рыбой в ящике для улова, но сын-подросток Марко тайком берёт один экземпляр, меняя его на сигареты у портовых
В центре — Анна, 22 года, в рваных джинсах и с корзинкой для покупок. Ее наняла семья Риччи из Турина: отец-инженер Марчелло, мать-фармацевт Карла и двое детей — Лука (7 лет) и Серафина (4). Каждый вечер Анна приходит в квартиру на via Po, где висит запах жареных кабачков и слышны крики соседа-скрипача. «Если Серафина снова не спит, дай ей пол-ложки сиропа», — бросает Карла, поправляя платок перед зеркалом. Анна молча кивает, протирая пятно от вина на скатерти в горошек. Дети проверяют границы:
Пара исследователей — Лиз с вечно запотевшим фотоаппаратом и Марк, нервно щелкающий заевшим компасом — продирается через амазонские заросли. Их моторная лодка села на мель возле заброшенной миссии, где в ржавых клетках валяются кости с надкусанными фалангами. «Там, за лианами… движение», — Лиз хватает Марка за рукав, пока он пытается разжечь сырые спички. Ночью из тьмы вырываются силуэты с копьями, обмотанными колючками: племя тарумара крадет провизию, оставляя вместо мешков с рисом связку
Карла, хирург из Рима, сбежала в рыбацкий поселок Порто-Верде после развода. Ее клиника — бывший склад у причала, где пахнет йодом и ржавыми якорями. Утром она чинит старый стетоскоп, пока рыбаки таскают сети. Капитан Марчелло, грубоватый с шрамом через бровь, приносит ей раненого юнгу. *«Ты точно врач? — спрашивает он, разглядывая треснутые стены. — Или просто прячешься от кого-то?»* Карла молча накладывает швы, замечая, как он прячет бутылку граппы под курткой. Вечерами она пьет кофе с