В не столь отдалённом будущем самым популярным телешоу на планете становится «спортивная» передача «Войны на арене». Участники этой передачи бьются на смерть, используя всевозможные виды холодного и горячего оружия, а также прибегая к самым бесчестным приёмам. В такой жестокой бойне чемпионов практически нет — большинство современных «гладиаторов» погибают от рук нескольких «звёзд» шоу, наряженных в устрашающие костюмы. Однако всё может измениться, когда на арену почти силком выпихивают бывшего
Мэгги Лоуэлл, 28 лет, возвращается в родной Ред-Ридж, Колорадо, после звонка от отца-фермера Джейкоба. Он ковыряется в земле под старым сараем, натыкается на ржавый фонарь с треснувшим стеклом и обрывки письма 1923 года: *"Они не люди… свет в штольне гаснет…"*. По вечерам Мэгги слышит скрип половиц, хотя дом пуст. В местном архиве подруга детства Джесси находит фото шахтёров с перечеркнутыми лицами. "Ты думаешь, это из-за тех костей под сараем?" – Джесси тычет в снимок, жуя
Лиам, 19 лет, подрабатывает в чикагском кафе *Белый кролик*, разливает латте с пенкой в треснутые кружки. После смены застревает в метро — сигнализация сработала из-за подростка, бросившего банку в турникет. В вагоне пахнет жжеными проводами. На телефоне всплывает уведомление: *«Выбрать путь: Левая дверь – продолжить маршрут. Правая – перезагрузить 12:07»*. Он тыкает в экран, мир меркнет. Просыпается за стойкой кафе, клиентка София в оранжевом шарфе повторяет: «Медовый раф с корицей, дважды
Лейла, студентка-биохимик с татуировкой стрекозы на запястье, замечает в кафе "Горизонт" на углу 5-й авеню странный металлический цилиндр под столиком. Внутри — голограмма женщины, повторяющая: *"Ты опоздала на 17 минут"*. По дороге в обшарпанное общежитие за Лейлой начинает следить Кай — парень в рваной кожаной куртке, который позже выхватывает у неё цилиндр со словами: *"Это не игрушка для тех, кто путает pH растворов"*. Его пальцы пахнут бензином и мятной
Сэм, в потёртой кожаной куртке и с сигаретной зажигалкой в кармане джинсов, случайно сталкивается с Кэт у кофейни на Сансет-Стрип. Та, в идеально отглаженном платье от матери, роняет стаканчик с латте. «Ты… моя копия», — бормочет Сэм, разглядывая родинку над губой у Кэт. Оказывается, их разлучили в семь лет после пожара в особняке семьи Гриффинов: Сэм попала в приют Святой Марии, а Кэт растили как единственную наследницу. «Домой меня не пускают после десяти», — жалуется Кэт, вертя в руках ключи