Валентина Зорькина — талантливый хирург, берущийся за самые сложные случаи. Антон Ковалёв, сын богатых родителей, легкомысленно относится к жизни и не может найти призвание. Их пути неожиданно пересекаются: Валентина сбивает Антона машиной. Он теряет память, не имея при себе документов, и его принимают за бомжа.
Анна Королёва живёт в тени прошлого, деля крышу с бывшим мужем Василием и его матерью. Потеря дочери в роддоме разрушила их брак, а измены мужа лишь усугубили семейные разногласия. Жизнь Анны меняется, когда она неожиданно наследует квартиру и имущество от одинокой соседки, за которой заботилась. Эта удача дарит ей шанс на новую жизнь вдали от разочарований прошлого. Вскоре Анна знакомится с Олегом, вдовцом, который в одиночку растит дочь Тасю. Между ними зарождается тёплое чувство, словно луч
Ольга Панова, провинциальная актриса, привыкла к скромным ролям и корявым декорациям. Однажды она получает странное и заманчивое предложение — сыграть внучку богатого бизнесмена Вересаева, которую он не видел с её пятилетнего возраста. Но это не спектакль, а реальная жизнь. Ей предстоит войти в доверие мужчины, став частью его семьи. Ольга без раздумий соглашается. Роль кажется простой, а деньги ей отчаянно нужны. Она всего лишь должна быть убедительной — вести себя тепло, сдержанно и вдумчиво.
Света, тридцать шесть лет, переезжает с детьми — Артёмом, девяти лет, и Полиной, двенадцати — в съёмную двушку на окраине Твери. Кран на кухне подтекает, соседка снизу, Галина Петровна, стучит шваброй в потолок, когда Полина прыгает со скакалкой. «Нам бы хоть до зимы тут протянуть, — бормочет Света, разбирая коробки с посудой, — а там глядишь, премию дадут». Утро начинается с аврала: Артём теряет сменку, Полина отказывается надевать розовую куртку — «Я не малышка!» — Света опаздывает на
Настя, медсестра из провинции, случайно узнает, что Елена Серебрякова, умирающая пациентка с онкологией, ищет дочь Лидию, сбежавшую годы назад. В кармане халата Настя находит письмо с адресом загородного дома в Подмосковье и фотографию девушки, похожей на нее. «Ты даже родинку на спине повторила… как будто правда моя кровь», — бормочет Виктор, муж Елены, когда Настя, переодетая в платье из гардероба покойной, пьет кофе в столовой с золотыми ложками. Она прячет татуировку на запястье браслетом,
Ольга, учительница математики из Екатеринбурга, в семь утра ставит на стол гречневую кашу с котлетой, но её дочь Катя, 14 лет, тыкается вилкой в тарелку. «Я не поеду к бабушке в выходные, — говорит Катя, не поднимая глаз. — У Леры вечеринка в заброшенном цеху за ТК «Урал». Ольга вытирает ладонью крошки с плитки, хмурится: «Ты думаешь, я в твоём возрасте по свалкам шлялась?» Вечером, разбирая рюкзак дочери, она находит смятый листок с рисунками — черепа, перечёркнутые сердца, надпись «Сдохни»
В Екатеринбурге, в лаборатории с треснувшими плитками на полу, биоинженер Сергей Малышев находит в образце крови аномальные повторы ДНК. Его коллега Игорь, жуя бутерброд с колбасой, усмехается: «Опять твои мутации? Спиши на брак реактивов — вон у Кости на прошлой неделе автоклав сломался». Сергей молча показывает экран: «Здесь код повторяется, как будто кто-то встроил шаблон. Ты видел такое в природе?» Вместо ответа Игорь вытирает пальцы о халат и уходит, оставляя на столе жирное пятно. Вечером
Катерина, учительница литературы в школе под Рязанью, каждое утро шла через двор с ржавыми качелями, заворачивая в платок бутерброд с сыром. Её дом — синяя одноэтажка с облупленными ставнями — стоял рядом с заброшенной фабрикой, где местные подростки курили *Беломор*. После уроков она проверяла тетради в пустом классе, слушая, как дворник Василий Иванович скребет лопатой лед у порога. «Опять Никитин стихи вместо сочинения написал, — говорила она коллеге Марине, протягивая листок с рифмами про
Всё началось с обычной жизни Насти — мать-одиночка, две работы, кредиты. Но когда ей предложили стать крёстной для дочки местного «авторитета», она даже не поняла, во что ввязывается. Думала, ну, подарки куплю, на дни рождения приду — какие сложности? А оказалось, быть крёстной в этом кругу — значит отвечать за чужие секреты, прикрывать тёмные делишки и улыбаться, когда внутри всё сжимается от страха. Помню, как она впервые принесла конверт с деньгами — руки дрожали, а в голове крутилось: «Ну
Лида, студентка-архитектор из Гродно, приезжает в приграничную деревню Синьково, чтобы разобрать архив покойной бабушки. В старом доме с провалившимся крыльцом она находит письма 80-х годов: неотправленные послания местного учителя географии Артема Воронина к женщине по имени Ирина. На обороте фотографии с видами озера Нарочь — координаты, написанные химическим карандашом. «Ты тоже полезла в эти дебри?» — хрипит сосед-лесник, заставший Лиду за разбором коробок. Он показывает ей ржавый компас с
Ты знаешь, как иногда возвращаешься в места из детства, а они будто выцвели, стали меньше? Вот и он приехал в свой городок под Питером после десяти лет молчания — случайно наткнулся на старую фотку в телефоне, и сердце ёкнуло. Улицы те же: треснутый асфальт, покосившиеся заборы, запах сырости из подворотен. Но все словно припорошено пеплом времени. Зашел в бывший двор — там теперь парковка, а на месте тополя, где они с ребятами прятали «секреты», торчит новенький ларек с вейпами. «Ну и ну, —
Всё началось с бабушкиного письма, которое пришло спустя месяц после её смерти. Никита, младший в семье, даже смеялся тогда: мол, старушка и с того света хочет всех поучить. Но когда адвокат зачитал завещание, смех застрял в горле. Оказалось, получить наследство можно только при одном условии — всем троим наследникам надо месяц прожить вместе в её проклятом доме в глуши. Сестра-карьеристка Лера скрипела зубами, брат-прогульщик Витя рвал на себе волосы, а я… Я просто хотела сбежать. Но деньги-то
Ольга, в кофейном пятне на блузке, перебирает бумаги в московском офисе на Тверской. Ей звонит мать Нина, учительница из Химок: «Помидоры в теплице подмёрзли, езжай в выходные — поможешь банки закрыть». В школе Нина поправляет очки с заклеенной дужкой, стучит карандашом по расстроенному роялю — ученик Саша фальшивит в «К Элизе». Вечером она развешивает мокрое бельё на балконе хрущёвки, соседка снизу кричит: «Опять капает! Я ж квартиру сняла недавно!». В деревне под Звенигородом бабка Лида в
Анна Семёнова, учительница из Витебска, приехала в деревню Заречье после сокращения в городской школе. Первый день она провела в кабинете с облупившимися зелёными стенами, разбирая старые учебники. У соседнего дома, где она снимала комнату, каждое утро гремел трактор Максима Борисова — местного фермера, спорившего с администрацией из-за участка земли рядом с рекой. «Опять твой мотор в шесть утра орет! — крикнула Анна, выбегая на крыльцо в растянутом свитере. — Людей спать не даешь!» Максим, не
Лиза, в потёртой кофте с пятном от кофе, каждое утро пробиралась через пробки на Садовом кольце в офис на Тверской. Макс заканчивал ночную смену в баре «Чердак» — тусклые лампы, липкие столики, запах пережаренного лука. Вечером они встречались у неё: она разбирала бумаги за столом из Икеи, он варил растворимый кофе и рассказываал про клиентов. "Сегодня мужик в галстуке три часа рыдал о разводе, а потом оставил чаевые пятьсот рублей", — смеялся Макс. Лиза вздыхала: "Мне бы такие
Представь себе: девчонка с характером, влетает в Москву как ураган, строит бизнес с нуля – магазин модной одежды у метро. И тут бац! Власти взяли да снесли её детище подчистую. Все годы труда коту под хвост. Пришлось Кате, скрипя сердцем, свалить обратно в родной городишко. А там... Божечки, будто время застыло: дома еле дышат, трубы ржавые текут, а местные ЖЭКовцы только плечами пожимают. Ну как тут не взорваться? И ведь нашла же смелость пойти рубиться с системой! Выяснилось, что её школьная
Знаешь, история Киры — это как воронка из кошмара, которая засасывает всё глубже. Представь: только вчера был выпускной, банты, улыбки, а сегодня — Никита, этот гад, с которым она десять лет за одной партой сидела… И вот уже две полоски на тесте. Думала, сделает аборт — не смогла. Сердцем чувствовала: нельзя. А потом — бац! — мама на нервной почве умирает. Успела только шепнуть перед смертью: «Твой отец — московский бизнесмен Гарай». Ну вот, привет, папочка! А тут как грибы после дождя — мать
Знаешь, история эта — прямо как жизнь, с ее неожиданными поворотами. Надька-то мечтала о больнице и спасении людей, отучилась в меде, но вместо этого торгует гречкой и тушенкой в захолустном магазине. А хозяин заведения — ну тот еще фрукт! Вечно подкатывает: «Наденька, да вы сегодня сияете!» — а сам глазками хлопает, как сова на солнце. Она его, конечно, посылает вежливо, но парень явно не привык слышать «нет». И вот однажды врывается в эту серость Артем — вертолетчик, крепкий, уверенный.
Представь, жили себе люди – Лена с Андреем, вроде всё нормально: ребёнок, быт, планы... Антошка подрастал, смеялся по утрам. А потом бац! – из прошлого как призрак вылезает Сашка. Этот тип годами таил чувства к Лене, да такие, что аж зубы сводит. Ну и понеслось: подглядывания, "случайные" встречи, намёки сквозь зубы. Знакомо, да? Такая любовь, которая не созидает, а только жжет дотла. Всё рухнуло в один вечер. Даже не хочу вспоминать, как именно – сердце сжимается. Погибает мальчик,
В Москве и ближнем Подмосковье студентка журфака Настя Коршунова цепляется за странные смерти — трупы с синими губами и следами обморожения, хотя на улице +15. Она живет в общаге МГУ на Ломоносовском, где по вечерам пахнет жареной картошкой и дешевым кофе. Ее напарник — майор Сергей Бардин, угрюмый следователь с шрамом через бровь. Он не верит в мистику: «Призраки не оставляют отпечатки пальцев на ноже», — бросает он, разглядывая фото жертвы в гараже завода «Красный пролетарий». Настя копает
Юля из тех, у кого вся жизнь расписана по пунктам. Знаете, такие люди: питание — только здоровое, одежда — удобная и практичная, работа — стабильная и без сюрпризов. А уж когда подруга Маша пытается подсунуть ей какого-нибудь «нормального мужика», Юля лишь закатывает глаза — ей и одной неплохо, честное слово. Социальный педагог-психолог по образованию, она вот уже который год собирается взяться за диссертацию, но всё как-то… не срастается. А Павел — парень не местный. С бывшей женой Викой он бы
Знаешь, история Даши — это как будто про сотни девушек вокруг. Вот представь: она нянчится с чужими детьми в какой-то шикарной семье, сама учится на детского психолога. Вроде всё ок, но жизнь-то не сахар. Мама её одна поднимала — наверное, оттуда и эта мысль: «Да ну, все мужики — сволочи, принцев не бывает». Хотя ей самой-то всего 25, симпатичная, могла бы романы крутить… Но нет, решила забить. Мол, хватит верить в сказки, лучше уж ребёнка от донора — без обязательств, без нервов. А потом —
Вот представь: обычный мужик Михаил решил подработать, подвозить людей — а в итоге вляпался в историю. Подобрал каких-то типов, а те, оказывается, бандиты! После разборок они свалили, да так спешили, что забыли в его машине сумку с деньгами. Ну и конечно, следствие тут же втюхало ему соучастие. Хорошо хоть, судимостей раньше не было — отделался домашним арестом. Но вот загвоздка: сидеть-то надо по месту прописки… а там Катя. Та самая жена, с которой он разбежался 16 лет назад, едва дочка
Представляешь, двое — Анна и Олег — влюбились по уши. Молодые, бесшабашные, всё у них по-сказочному: свадьбу планируют, облака ловят. Аннушка из простой семьи, а её парень — сынок местного «мясного короля». Ну ты понял: папаша Олега чуть не инфаркт схватил, узнав про их роман. «Ты что, в дворники ей гроши подметать будешь?» — орет на сына. А мать Анны? Та вообще как услышала про Бузаевых — сквозь землю готова провалиться, лишь бы дочь подальше от этой «золотой клетки» спрятать. И понеслось:
Знаешь, есть такие люди, которым вечно не везёт? Вот Нина из их числа. Всё у неё как-то через пень-колоду: соседи по коммуналке треплют нервы, будто она им коврик в прихожей, на работе первой под раздачу попала — сократили, как будто других учителей в школе нет! А про личную жизнь она вообще молчит — там сплошное «спасибо, не надо». Сама Нина уверена, что родилась под несчастливой звездой. Ну вот, типа, магнит для неприятностей — подошла, и тебя уже облили кофе, обманули или забыли поздравить с
Представьте себе: Кира — красотка из богатой семьи, папина принцесса. Виктор, ее отец, души в ней не чаял — ну знаете, эти папочки, готовые горы свернуть ради улыбки дочки. И вот она, вся в белом платье и розовых очках, собирается замуж за Николая, того самого делового партнера отца. Любовь, кольца, «навеки вместе» — классика жанра, да? А вот папочка-то не в восторге. Шепчет Кире: «Детка, он тебя использует! Вижу же — авантюрист!» Но кто ж слушает родителей, когда гормоны бушуют? Девчонка
Знаешь, бывают такие моменты, когда кажется, что жизнь подкидывает тебе случайный билетик в ад? Вот представь: обычный вечер, хрустишь китайским печеньем, вытаскиваешь бумажку с какой-то банальностью вроде «удача ждёт за углом». Смеёшься, конечно. А потом… Бац! И этот клочок бумаги превращается в проклятую инструкцию по разрушению всего, что тебе дорого. Семья — трещит по швам, близкие внезапно оказываются не теми, за кого себя выдавали, бизнес, который строила годами, — рассыпается как
Помнишь Мишу? Тот самый, что рванул из глубинки в Москву «на заработки», клятвы на раздаче бросал — мол, вернусь за тобой, жди. Ну а что вышло? Столица-то, она как болото — затягивает медленно, но намертво. Тут тебе не провинциальные рассветы с запахом сирени, тут метро в час пих, кофе в пластиковых стаканчиках и друзья, которые внезапно «забывают» твой номер. Прошло семь лет. Судьба, видимо, решила: «Дай-ка я этому слепцу ещё один шанс подкину». Мишка его — представляешь? — профукал. Встретил
Представляешь, жила-была Тоня – девчонка из глухой деревни, всего девятнадцать лет, а на плечах уже целая жизнь. Мать болеет, сестренку на ноги поднимает, сама день и ночь за швейной машинкой корпит. Ну знаешь, как в тех старых песнях про тяжкую долю? Только вот в голове у нее не крестьянские заботы, а обычные девчачьи мечты: встретить бы своего человека, чтоб смотрел на нее как на чудо, детей крепких родить, дом – полную чашу. А жизнь, как всегда, своё кумекает... И тут – бац! – в их
Тяжело представить, каково это — отдать своего ребёнка, когда тебе самой ещё 16 лет. Сердце болит, а вокруг только осуждающие взгляды… А потом спустя годы — бац! — встречаешь мужчину, который не только принял твоего сына как родного, но и заставил тебя поверить в любовь. И всё бы хорошо, да только тут вылезает эта… как её… «добрая фея» с кукольной улыбкой. Тащит ребёнку конфеты, целует в щёчку, а сама глазами так и стреляет в твоего мужчину. И ведь понимаешь — ей малыш-то вообще как пятое
Представь: юная поэтесса Таня приезжает покорять Москву — мечтает в литературный институт, стихи писать, мир менять. А город-то её встречает как злая шутка: таксист кинул на деньгах, потом чуть сумку не стащили в метро… Ну красота, да? Девчонка совсем растерялась — стоит на тротуаре, стихи в голове путаются, а слезы вот-вот хлынут. И тут — бац! — какой-то парень на машине останавливается: «Подвезти?» Денисом звать, архитектор, сам не местный, видимо. Глаза странные — будто не здесь, а где-то в