Деловая поездка на Бали, которая изначально должна была стать успешной рекламной кампанией для миллиардера, внезапно превращается в настоящий хаос. Невинное, на первый взгляд, недоразумение приводит к тому, что он серьёзно нарушает местные традиции, вызывая недовольство и открытый протест среди жителей. Атмосфера накаляется, а планы рушатся один за другим. Ситуация усугубляется несчастным случаем с его дядей, который внезапно нуждается в непрерывном медицинском уходе. Однако на помощь приходит
Кириэ Гошь, старшеклассница с рыжими прядями, постоянно замечает странности в своем городе Куродзу-чо. В прачечной она обнаруживает рубашку отца, скрученную в тугую спираль, нити вшиты в ткань, будто кто-то вручную вышивал узор часами. Шуичи Сато, ее парень, чинит велосипед у гаража, когда замечает, что спицы колеса сами собой изгибаются в концентрические круги. «Опять это…» — бормочет он, швыряя гаечный ключ в лужу. К вечеру соседка, миссис Танака, начинает ползать по аллее, прижимая ухо к
Итан, 17 лет, каждое утро ремонтирует разбитую бейсбольную биту отца в гараже своего дома в пригороде Чикаго. Его сестра Лила, 15, прячет сигареты под ковриком у задней двери, пока их мать, медсестра в синих скрабах, спит после ночной смены. В школе, за обшарпанными партами, Маркус, друг Итана с татуировкой кобры на запястье, шепчет: *«Слушай, старик Джексон опять проспорил зарплату — его бар на Лексингтоне закрывают. Может, свалим отсюда до зимы?»* Итану приходится отмахиваться — он обещал
Лука, пятнадцатилетний курьер, таскает коробки с шелком и специями между причалами старого порта. Его лодка, *La Rondine*, вечно задевает рыбацкие сети у моста Риальто. Однажды в тюке с кофе он находит медный цилиндр с гравировкой «Sotto il leone» — клиентка, художница Анна с Кампо-Сан-Марко, хрипло шепчет: «Это не должно было попасть к *ним*». На следующее утро возле мастерской Марко, который чинит моторы для гондол, Лука видит синие царапины на камнях — будто что-то металлическое волокли к
Лин, девятнадцатилетняя барменка из портового городка Сан-Клара, каждое утро протирала стойку в «Морском узле», слушая пересуды рыбаков о пропавших яхтах. Её младший брат Кай, вечно в рваных кроссовках, однажды притащил в квартиру над кафе потрёпанный дневник с водорослями на обложке — нашёл его в трюме брошенной лодки у старых доков. «Тут про какой-то генератор под городом», — бормотал он, тыкая пальцем в схемы, где мелькали координаты и формулы с ошибками. Лин, недовольно хмурясь, спрятала
В Чикаго, в полуразрушенном гараже за автозаправкой, механик Кайл Риддер ковыряется в двигателе старого «шевроле». Его подруга Лина Маркес, биохимик-студентка с вечно перепачканными в реактивах пальцами, притащила ему обломок странного слитка, найденного в тоннелях под городом. «Смотри, тут символы… как будто азбука Морзе, но древняя», — бормочет она, вертя артефакт под лампой. Кайл, вытирая руки об ветошь, замечает, что металл пульсирует в такт шуму холодильника за стеной. Ночью, пока Лина
Майя, 22 года, работает бариста в кафе *Drip & Grind* на окраине Сиэтла. Замечает, что ее сосед по общежитию, Лукас, каждую субботу исчезает с рюкзаком, полным старых кассет VHS. Однажды она натыкается на его блокнот в прачечной — внутри схемы зданий, фото незнакомых людей и заметка: *"Они всё еще следят. Не доверяй Эмили"*. Вместо того чтобы вернуть блокнот, Майя подбрасывает в рюкзак Лукаса записку: *"Знаешь, что на пленке 1987 года?"*. На следующий день он приходит в
Джейк, в потрепанной толстовке, ковыряется в платах на полу своей комнаты в общежитии «Хембри». Запах припоя смешивается с вонью вчерашней пиццы. Миа, разбрасывая кисти по столу в кафе «Бинз», спорит с бариста насчет бесплатного допа капучино: «Три порции эспрессо — это уже не кофе, а крик о помощи». Карлос ворчит, наматывая эластичный бинт на колено перед тренировкой: «Если тренер увидит этот бандаж, мне конец». Лекции по термодинамике Джейк прогуливает, зато ночью лезет через окно в
Мелоди «Мело» Ривера, 16 лет, переезжает с матерью-одиночкой Кармен в провинциальный городок Брентвуд после банкротства их семейной пекарни в Майами. В первый же день в новой школе она сталкивается с местной «королевой» Хейли Гринвуд, которая высмеивает её выцветшую куртку с нашивкой «Save the Manatees». Мело устраивается на подработку в закусочную «Джерри’s Diner», где постоянно спорит с поваром-саркастиком Исааком: «Ты даже яичницу пережарила. Это талант». По вечерам она рисует комиксы про
Джейк, младший клерк в страховой компании на 15-м этаже башни с треснувшими окнами, находит в архиве картонную коробку с выцветшей надписью *"Архив-В"*. Внутри — папки с делами клиентов, помеченных красным штампом *"Закрыто"*, и потёртый диктофон 90-х. Записи шепчут обрывки фраз: *"Они не люди… проверь вентиляцию…"* Коллега Лиза, поправляя синий шарф, замечает: *"Эти дела списали после пожара в ’98-м. Не копайся".* Но вечером, застряв в лифте с гудящей
Лора Митчелл каждое утро заваривает кофе в синей кружке с отколотой ручкой, пока муж Марк щелкает тостами в их кухне под Сиэтлом. В шкафу за старыми фотоальбомами лежит рюкзак с окровавленными бинтами и парой кожаных перчаток — экипировка для подпольных боёв в ангаре на окраине города. «Опять синяк на плече?» — Марк тянется к её футболке, пока она наливает апельсиновый сок. «Сорняки вырывала у гаража», — бросает Лора, поправляя рукав. По средам, когда Марк задерживается на работе, она заезжает
Эмили Картер, 28 лет, официантка в кафе «Red Lantern» на углу 5-й авеню и Брума в Бруклине, каждое утро протирала стойку с разводами от кофе. Ее парень Джейк, менеджер в рекламном агентстве на Манхэттене, забыл их годовщину, уйдя на встречу с клиентом. «Ты даже не спросил, как я», — Эмили разбила яйцо о сковороду, желток растекся. В тот же день она нашла в его куртке билеты в Токио на имя «Лора Шейн» и смятый чек из ювелирного магазина. В метро, глядя на вспышки туннеля, она позвонила сестре:
Представь, идешь ты в сафари-парк — солнышко, зверушки мило жуют травку… Ан нет! Тут вдруг какой-то левый вирус сваливается, и всё — мирные слоны с жирафами превращаются в зубастых монстров. Серьёзно, они ж как с ума посходили: рычат, бросаются на машины, глаза горят, будто из ада вылезли. А самое жуткое — они же раньше ми-ми-ми были! Теперь хоть в бронежилете туда езди. Чувак, я сначала думал: ну, очередной зомби-трэш. Но тут, понимаешь, не люди — звери! Тигр с перекошенной мордой гонится за