Сабина Кёлен, адвокат с офисом в старом здании у роттердамского порта, разбирает папки с делами клиента — Томаса ван Стратена, владельца сети супермаркетов. На столе — остывший кофе в треснувшей керамической кружке, подарок от бывшего мужа. В банковских выписках мелькают переводы на Кипр: "Вы точно предоставили все счета?" — она тычет пальцем в распечатку. Томас, поправляя галстук с узором в ёлочку, бросает: "Бухгалтерия передала то, что им разрешили". Позже, в пустом
Стеф, 32 года, офисный менеджер в амстердамской фирме по прокату велосипедов, каждое утро покупает булочку с корицей в ларьке у Central Station. Его друг Тим, бармен в кафе «De Zon», ставит на стол два стаута: «Ты последний раз целовался в 2019-м, когда твоя кошка сломала лапу. Говори «да» хоть раз, а?» На следующий день Стеф, в своей привычной синей ветровке, соглашается поехать с коллегой Лиз на соревнования по петанку в парке Остерпарк — проигрывает, зато пьёт джин с тоником из пластикового
Представь дождь, который барабанит по крышам Амстердама, превращая каналы в зеркала с трещинами. В узком переулке прячется салон — не то кафе, не то мастерская, где пахнет старыми книгами, кофе и краской. Тут болтают на трёх языках, спорят о Ван Гоге и техно, а за барной стойкой Роми, хозяйка с татуировками как акварельные пятна, разливает эспрессо так, будто это ритуал. Кажется, это место впитало все оттенки меланхолии и безумия города. По утрам сюда забегает студент-философ из Берлина, вечно
Представьте тихий голландский островок, где все друг друга знают, дождь стучит по крышам, а в кафе у пристани тусят местные рыбаки. Кажется, идиллия? Как бы не так. Стоило группе туристов исчезнуть в тумане, как спокойствие порвалось, будто парус в шторм. Местный шериф, вечно с сигаретой в зубах, пытается сохранить лицо, но в глазах — паника. А ещё эта странная семья из старого маяка: мать-одиночка с дочкой-подростком, которая вдруг начала шептаться с призраками прошлого. Все тут друг на друга
Знаешь, есть такие места, куда хочется возвращаться — где каждый закоулок дышит детством. Но Олденхайм теперь не из таких. Раньше тут трава росла медленнее, кажется, а теперь... Теперь двенадцать человек будто сквозь землю провалились. Представляешь? Двенадцать! В городке, где все друг друга знают в лицо, где старуха Мюллер ещё вчера ругала соседа за слишком громкий петуха. Вот Пегги и влипла. Приехала, конечно, «расследовать» — журналистка же. А сама, я уверен, до сих пор помнит, как лет в
Знакомьтесь, Марио — парень, который последние тридцать лет штурмовал трассы на своём автобусе, возил бабушек и дедушек под южное солнышко для конторы «Райские поездки». И вот сегодня — день Х: последний рейс перед пенсией. Вроде бы радость — свобода, дача, можно спать до обеда… Но что-то сегодня особенно волнительно. В зеркале — знакомые морщинки пассажиров, смех над старыми анекдотами, запах мятных леденцов. А в голове крутится: «Неужели это всё? Просто завтра проснусь — и нет этих дорог?»
Знаешь, наткнулся я на одну дикую историю – даже представить сложно, что такое вообще возможно. Жил-был в Нидерландах журналист, Ганс Кнуп, редактор какой-то крупной газеты. И вот однажды он узнаёт, что какой-то местный олигарх, Питер Ментен, тихо себе греется на вилле, а ведь за ним тянется шлейф военных преступлений! Нацист, понимаешь? И не где-нибудь, а прямо тут, под боком. И самое жуткое – мужик собрался продать на аукционе картины, которые, ясное дело, награбил у людей во время войны. Ну