Эйнар, слепой скрипач, снимал комнату в двухэтажном доме на окраине Стокгольма, где обои отслаивались углами. Каждое утро он ощупывал тростью трещины на ступенях во дворе, направляясь к трамвайной остановке. Марта, хозяйка дома, оставляла ему на кухне кофе в жестяной кружке и булочки с тмином — «Не дам помереть с голоду, даже если ненавижу твой джаз», — бурчала она, вытирая руки о фартук. По вечерам Эйнар играл в душном подвальчике кабака «Сиреневый фонарь», где дым сигарет смешивался с запахом
Эрик Стрём, осуждённый за кражу муки со склада в Мальмё, чинит рваные рубашки в тюремной мастерской. Его сосед по камере, Гуннар Ларссон, бывший портной, шепчет: *«Крыша третьего корпуса гнилая… завтра, во время дождя»*. На полу — лужицы от протекающих труб, на стене — царапины, считающие дни до суда. Охранник Хольм, с запахом дешёвого бренди, забирает у Эрика пачку *«Prima»*: *«Это за разбитую лампу»*. Вечером, через решётку, Эрик видит, как повар Андерс выбрасывает объедки свиньям — кожуру