Карла Рункель

В портовых кварталах Гамбурга, среди вонзившихся в небо кранов и запаха солёной рыбы, Эрнст в рваном пиджаке с масляными пятнами на локтях спорит с докерами у бочки с углём. «Ты думаешь, Шульц из конторы сам грузы разгружать полезет, если мы приостановимся?» — бросает он, разворачивая листовки с призывом к забастовке. Его друг Фриц Янсен, коренастый кочегар с обожжёнными пальцами, шепчет: «Вчера на верфи «Блом унд Фосс» арестовали троих — за песню про красный флаг». На кухне у вдовы Беккер, где
Эрнст сидит в задней комнате гамбургской пивной «У Альберта», поправляет потёртый пиджак. Рядом Фриц, слесарь с обожжёнными пальцами, мнёт в руках листовку: «Завтра у ворот верфи — все, кто против снижения расценок». Из-за занавески доносится спор: «Опять полицаи у моста крутятся, — бормочет официантка Марта, вытирая стол тряпкой. — Слышала, вчера на Штернштрассе обыскивали». Тельман придвигает стул, чертит на салфетке план — отвлечь надсмотрщиков у угольных складов, пока грузчики перекрывают