Эдоардо Файета

Лучия, дочь рыбака из припортового квартала Неаполя, каждое утро заворачивает в газету жареных кальмаров для отца, прежде чем он уходит в море. В кафе «Сан-Микеле» она сталкивается с Марчелло, студентом-архитектором из Милана, который приехал реставрировать старую виллу на склоне Везувия. "Вы сюда не вписываетесь, синьорина, — усмехается он, указывая на ее запачканный рыбьей чешуей фартук. — Вам бы больше подошли танцы на пирсе, а не грязная работа". Лучия прячет руки за спину,
Лука поднимал пыль на проселочной дороге, тормозя мотоциклом у аптеки "Сан-Джорджо". В кармане — флакон с антибиотиками для сестры. Анастазия, в застиранном халате, развешивала белье во дворе дома на via Garibaldi: "Опять у Мариетты стащил? Они тебя в участок заберут, дурак". Он бросил сверток на стол, где валялись счета от больницы — доктор Риччи требовал оплаты за последний рентген. В трактире "Тре Луне" Карло, сын аптекаря, наливал Луке вино сквозь усмешку:
Марко, в потёртой кожаной куртке, разгружал ящики с контрабандными сигаретами в доках Генуи. Его младший брат Энцо, нервно щелкая зажигалкой, следил за краном, который скрипел, поднимая ржавый контейнер. «Слушай, эти греки хотят ещё партию к утру, — бросил Энцо, разглядывая потрёпанную записку. — Говорят, если опоздаем, найдут других». Марко вытер руки об штаны, пахнущие мазутом: «Скажи им, пусть сами везут через таможню. Нам полиция уже на хвост села». В портовом баре «Ла Сирена», где потолок