Натали Жюве

Пьер Картье, инспектор таможни из Кале, замечает нестыковки в декларациях грузового судна *«Северное сияние»*. В порту Марселя он находит контейнер с маркировкой *«51»*, внутри — партия радиодеталей из Гамбурга, но накладные подписаны вымышленной фирмой. В кафе *«Ле Марин»* старый приятель-механик шепчет: *«Эти транзисторы — для передатчиков. Спроси у Элен в Бресте…»*. Картье едет на вокзал, покупая билет третьего класса. В кармане — смятая фотография женщины в чёрном берете, оставленная в его
Жан-Люк, печатник из парижского квартала Бельвиль, каждое утро заворачивал свежие газеты в коричневую бумагу для лавки на углу. Его пальцы вечно пахли типографской краской, а в кармане пиджака лежала потрёпанная тетрадь со стихами. В дождливый четверг он столкнулся с Клэр — студенткой из Берлина, которая искала в букинистической лавке на Rue de Charonne редкое издание Рильке. «Вы не видели *Часослов* с иллюстрациями Гросца?» — спросила она, поправляя очки, заляпанные каплями. Он кивнул к полке
Анри де Вальмон, обнищавший маркиз с потёртым гербом на перстне, ютится в брюссельском особняке с облупившимися обоями. В кабинете пахнет воском и сыростью — камин не топят третий месяц. Экономка Мари, ворча, подаёт ему счёт от мясника: *«Ваш батюшка оставил не замки, а долги. И печь дровами нечем»*. В порту Анри сталкивается с Жюли Леруа — дочь виноторговца в платье с заплатками прячет в бочках шелк из Лиона. *«Выбор прост: голодать или помочь мне»,* — она протягивает ключ от склада на rue des