Казик, пятнадцатилетний ученик профтехучилища, каждое утро пробирался через грязный двор судостроительного завода «Нептун», пряча в кармане рваный блокнот с набросками кораблей. Его сестра Алиция, старшая на три года, уходила в ночную смену на хлебозавод, оставляя на кухонном столе чугунок с холодным борщом. «Ты опять эти чертежи пачкаешь?» — бросала она, завязывая платок под подбородком. По субботам они шли на рынок у площади Старого Мяста, где Казик менял самодельные брелки из медной
В старом варшавском доме на улице Мицкевича, 15, Кася, учительница математики, постоянно спорит с братом Мареком, который ремонтирует их общую квартиру. Он кладет плитку в ванной с криком: «Ты даже не платишь за материалы!» — на что Кася парирует, показывая квитанции за коммуналку: «А это кто три месяца покрывает?» Их сестра Агнешка, медсестра, пытается их мирить, но сама срывается, когда находит в холодильнике пустую банку её любимого варенья. За столом, где стоит треснутая ваза с
Кася, барменша из кофейни на варшавской Праге, каждое утро протирала старые медные столы, пока не заметила трещину на стене за холодильником. Внутри — граффити с азимутами и цифрами, похожие на её детские рисунки в дневнике 2003 года. «Ты видела это раньше?» — спросила она Марека, студента-астрофизика, который заказывал эспрессо с двойной порцией сахара. Он, сгибая квитанцию из прачечной в треугольник, пробормотал: «Это координаты... как будто кто-то искал сингулярность через канализационные