В Будапеште, в квартире на улице Ракоци, Эржебет Ковач, учительница математики, обнаружила в ящике стола мужа, Ласло, пачку писем с печатью госбезопасности. За окном шел дождь, а на кухне дымился гуляш в чугунке. «Кому ты звонил вчера после десяти?» — спросила она, перебирая конверты. Ласло, инженер теплоцентрали, вытер руки о засаленную спецовку, но ответил только: «Не трогай то, чего не понимаешь». На следующий день их сын, Петер, студент-медик, нашел в раздевалке общежития ключ от
В густых лесах под Краковом, 1916 год. Марек, бывший пехотинец с перебитым коленом, прячется в полуразрушенной мельнице. Его находит Илона — вдова фермера, тайно переправляющая дезертиров через границу. «Ты пахнешь гнилой картошкой и порохом», — бросает она, кидая ему мешок с луком и сушёной рыбой. По ночам к ним присоединяется Ласло, венгерский артиллерист, потерявший слух после взрыва снаряда. Он молча чинит старый велосипед, обматывая шины проволокой, пока Казимир, 19-летний курьер из
В старом будапештском доме с треснувшей штукатуркой семья Левковичей роется в коробках, оставленных покойной бабушкой Илоной. Миклош, отец семейства, находит потёртый молитвенник на иврите с закладкой — открыткой из Хайфы 1963 года. «Что это за адресат? — тычет пальцем его дочь Анико, вытирая пыль с фотографии мужчины в кипе. — Похож на деда, но он же никогда…» В углу комнаты младший сын Тамаш разбирает печь-буржуйку, высыпая из воздуховода ржавый компас и серебряную ложку с гравировкой «Ш.Л.».
Ласло Ковач, инженер по безопасности банка в Будапеште, каждое утро надевал серый пиджак с потёртыми локтями и цеплял бейдж с надписью *«Доступ 3-го уровня»*. После работы он заезжал в панельную пятиэтажку на окраине, где жена Эржебет разогревала лечо из консервов, а дочь Анита рисовала в тетради кошек. «Опять ночная смена?» — спрашивала Эржебет, вытирая руки о фартук. Ласло кивал, но вместо банка шёл к гаражу, где под старым «Сканией» лежали отмычки и схема вентиляции здания. Его цель — третий