Эржебет, в коричневом плаще с оторванной пуговицей, каждое утро толкалась в переполненном трамвае №49. Её сосед Ласло, худой, с вечно засаленными волосами, вытирал запотевшее стекло ладонью: «Смотри, опять тот кот на крыше мусорного контейнера». Они выходили на остановке «Заводские ворота», где Эржебет сортировала детали в литейном цеху, а Ласло чинил сломанные станки. Вечерами, у пекарни на улице Ракоци, она бросала ему чёрствый калач: «Мать ругалась, что ты вчера дверь хлопнул так, что посуда
Представь: ты открываешь глаза, а вокруг — лужи крови, стены в каких-то жутких узорах, и ты вообще не помнишь, как тут оказалась. А потом в дверь ломится твой отец, которого ты последний раз видела лет десять назад — да-да, тот самый коп с разбитой карьерой и кучей семейных скелетов в шкафу. И вот они встречаются — ненависть в пижаме и папины старые полицейские инстинкты. Случайно он заглянул? Ха, в этом-то весь прикол! Фильм как будто играет с тобой в прятки: то кидает в адреналиновые вспышки,