Лука Манчини, водитель грузовика с хронической бессонницей, и Антонио «Тото» Рицци, его шурин-электрик, три недели таскали ящики с контрабандными сигаретами из порта Генуи в гараж на окраине Турина. В пятницу утром, разгружая партию «Marlboro», Лука нашел в одном из ящиков сверток с бракованными лирами. «Смотри, чернила расплываются, — тыкал он пальцем в купюру, — но с расстояния два к одному прокатит». Тото, облизывая конверт с зарплатой жены, хрипел: «Если Розелла узнает, что я заложил её
Лучио, в потёртой кожаной куртке, копался в ящиках аптекарского шкафа тёти Марчеллы. На кухне пахло тимьяном и горелым маслом — старуха жарила кабачки, ворча на диалекте Калабрии. «Три листа шалфея, не больше, — бросила она через плечо, — а то у Джузеппины опять сердце прихватит». За окном маячили высохшие стебли укропа, которые Марчелла называла «защитой от дурных снов». Лучио нашёл пузырёк с жёлтой жидкостью: «Это от сглаза?» — «Нет, от артрита. Сглаз в синей банке, под лестницей». В углу
Витторио, 24 года, переезжает в Милан, снимает комнату над баром «Ла Люче» с треснувшим окном, выходящим на канал. Каждое утро он развозит кофе на велосипеде с корзиной, подрабатывает официантом, по вечерам учит тексты для кастингов, повторяя их перед зеркалом в ванной. Его соседка, Сильвия, парикмахерша, часто стучит в дверь: «Опять ты воду включил? У меня клиентка под краской сидит!» В баре Витторио знакомится с Оскаром, 28 лет, который снимает репортажи для местной газеты — тот всегда