Лина, помощница в городской библиотеке Шарлоттенбурга, каждое утро покупает кофе с корицей у ларька возле станции «Юнгфернхайде». Маркус, механик из гаража на окраине Нойкёльна, вечно проезжает мимо на потёртом мопеде, зажав между коленями контейнер с бутербродами. Их столкновение происходит в переполненном вагоне U8: Лина роняет стопку книг по берлинскому граффити, Маркус ловит одну на лету. «*Шпрееарт*? Прикольное название», — бормочет он, разглядывая обложку. «Верните, пожалуйста, — Лина
Знаешь, иногда натыкаешься на такие фильмы, от которых потом неделю не можешь отцепиться. Вот этот... даже не знаю, как объяснить. Там всё про эту странную смесь надежды и отчаяния, будто герои бегут куда-то, а сами кружат на месте. Помнишь, как в детстве кружились на карусели до головокружения? Примерно так и здесь. Кадры какие-то... не то чтобы красивые, но цепляющие. Музыка — то тихая, как шёпот, то вдруг накатывает волной. А диалоги! Фразы, которые врезаются в память, даже если сначала
Аэропорты... Ну, знаете, эти места, где судьбы сталкиваются нос к носу, пока ты пытаешься не пролить латте на паспорт. Вот и Фрэнк с Патрисией — они то и дело пересекаются в парижской толчее между гейтами. Раз, два, пять — да ладно, это уже не случайность! Он — банкир в дорогом костюме, но с лицом, будто его только что обыскали в зоне выдачи багажа. Говорят, его карьера висит на волоске: вляпался в какие-то тёмные дела своего банка, и теперь сам стал разменной монетой. А она... Бедняжка, еле
Представьте: глубокая ночь, шикарный особняк, а из него — истеричный звос в полицию. Жена бизнес-магната, Сандра, чуть ли не задыхается от страха — мол, муж её сейчас убьёт. Приезжают копы, а там... Кровь на стенах, мебель перевёрнута, будто медведь в доме бушевал. Саму Сандру находят в спальне — вся в синяках, дрожит, двери на замке. Ну, логично же — мужика хватают сразу. А он орёт: «Я не виноват!». Вот тут-то и начинается круговерть. Судья Катарина Вайс, представляешь, должна разобраться в