Леа Зои Восс

Лука, криминалист из Цюриха, нашёл в дымоходе старого шале обгоревший блокнот с записями на ретороманском. На каждой странице — координаты горных троп, перечёркнутые фамилии: *Штайнер, Мюллер, Бертольд*. На следующий день в деревне Мюррен нашли тело часовщика Герхарда с клочком бумаги в кулаке: *«Они слышат через стены»*. Лука связал почерк с блокнотом, пока Эльза, местная гидролог, показала ему ржавые трубы возле водопада — внутри налипли перья птиц и обрывки газет 1980-х. «Это не дымоходы, —
Лена Шульц, 34 года, копается в пыльных коробках берлинского архива на Либкнехтштрассе. Ее пальцы натыкаются на пачку писем 1987 года, адресованных незнакомой Маргрет Бекер. В углу — пятно от кофе и детский рисунок лошади. Вечером в баре «Цум шwitzenden Knecht» ее друг Томас, бывший граффити-художник с шрамом на подбородке, переворачивает страницы: «Тут про встречи у моста Обербаум. Знаешь, кто его восстанавливал в 90-х? Мой дед». За соседним столиком официантка бьет ложкой о застывший
Лина Штраус, 17 лет, рылась в обломках берлинской квартиры на Шпреевалдштрассе, выискивая следы брата-близнеца Марка. В кармане куртки завалялась потрёпанная карта с крестиками возле заброшенного завода «Феникс» и венского собора Св. Стефана. Наткнулась на дневник с записями на полях: *«Боль — ключ. Они вживили его в кости, как стальные стержни»*. В кафе «Kranzler» с выцветшими оранжевыми занавесками к ней подсел мужчина в пальто цвета хаки — Карл Фогт, бывший инженер подземных тоннелей. «Ваш
Лиза Мюллер, 22 года, протирает стойку в кафе *Alte Uhr* на Кройцберге, когда замечает конверт с выцветшей фотографией. На снимке — её старший брат Юлиан в форме Bundeswehr, стоящий возле полуразрушенного здания в Любеке. «Ты же знаешь, он пропал в 2014-м», — бросает она коллеге Анне, сминая бумагу в кулаке. Дождь стучит по маркизам, а в кармане куртки звонит неизвестный номер: «Ищешь правду? Приди завтра к мосту Обербаумбрюкке. Не говори полиции». В заброшенном архиве на Розенталерштрассе Лиза