Адити, 23 года, таскает подносы с масала-чаем в кафе на углу переулка Дадара. По вечерам залипает на треснувший экран телефона, пока соседский ребенок стучит мячом по жестяной ставне. В четверг, когда сломался вентилятор, она заметила странные нити на потолке — липкие, с фиолетовым отливом. «Эй, Викрам, посмотри!» — ткнула пальцем в паутину, но студент-айтишник лишь хмыкнул, отодвигая стакан с нимбу-пани: «Опять крысы проводку грызут». На следующее утро в канализации за углом нашли тело
Ноябрь 1942-го. Война где-то там бурлит, а в Калькутте, знаешь, воздух пропитан чем-то… тревожным. Говорят, японцы лазят у границ — то ли Индию хотят захватить, то ли просто нервы всем потрепать. А в это самое время ко мне, детективу Бёмкешу, приходит парень — Аджит зовут. Глаза горят, руки дрожат. Отец пропал, говорит. Ну, думаю, обычное дело: сбежал, запил, долги… Ан нет! Отец-то у него — Бхуван, химик, да какой! Говорят, он опиум в Калькутту притащил, формулу какую-то мудрёную изобрел. Типа
Представляешь, 1994 год, Бомбей. Четверо пацанов только дипломы получили — и сразу: «А давайте своё дело замутим!». Ну, назвались пафосно «Friends and Company», хотя на деле — обычная квартира, пару телефонов и куча авантюризма в глазах. Чем занялись? Да обычная контрабанда из Бангкока: электроника, джинсы, всякая фигня. Таможню обходили, как кошки в темноте — ловко, тихо, с хитринкой. А потом бац — правительство Индии взяло и перекрыло поток. Типа, «всё, ребята, шабаш». Вот тут-то и началось