Артур Боун

Лиам, программист из типовой высотки на окраине Торонто, находит в рюкзаке Софии билеты на поезд до Монреаля с датой прошлого лета — того самого месяца, когда она пропадала на «рабочих командировках». В кармане её джинсовой куртки звенит чужой брелок с гравировкой *«М.К.»*. Он гуглит коллег жены: Маркус Ковье, фотокор из её редакции. За ужином София молчит, ковыряет вилкой салат с кленовым сиропом, который всегда ненавидела. «Ты сменила духи», — бросает Лиам, наблюдая, как она вздрагивает от
Кэссиди, бывшая мотогонщица с татуировкой дракона на предплечье, возвращается в родной городок в Алабаме после гибели брата Майкла. В его разбитом гараже, пахнущем маслом и бензином, она находит под сиденьем старого Harley блокнот с цифрами — 45, 17, 23 — и фото незнакомки в красном платье. «Он влез не в то болото», — бросает детектив Гросс, разглядывая следы пуль на ржавом грузовике Майкла. Кэссиди пробирается в бар «Кривой рычаг», где местные байкеры из клуба «Псы» пьют дешевое пиво; барменша
Эмили Кларк, бариста из кафе на окраине Манчестера, первая заметила странные пятна на стенах тоннеля за мусорными баками — липкие, с запахом горелой резины. В тот же день Джейкоб Райт, инженер-строитель, застрял в метро из-за перебоев с электричеством: лампочки мигали в ритм глухому стуку по рельсам. "Ты слышала, как земля дрожит по ночам?" — спросил он Эмили за стойкой, разминая в руках стаканчик с остывшим капучино. Они не знали, что Мэйси Фостер, школьница из Глазго, уже неделю
Элис, бывшая студентка-биолог, вкалывает в полуразрушенной оранжерее за Брикстонским рынком. Каждое утро она перевязывает стебли помидоров старыми бинтами, а соседский кот топчется по рассаде. «Черт, Томас, опять ты!» — бормочет она, вытирая землю с потертого фартука. На заброшенном участке в Сохо, где она тайно выращивает гибридные орхидеи, Элис натыкается на Джонатана — угловатого типа в пальто с дырявыми карманами. Он ковыряется в ее компосте, прикрывая лицо шарфом. «Ищешь червей или
Эмили Картер, археолог из лондонского университета, нашла в подвале Британского музея ящик с печатями, помеченный инициалами её покойного наставника — «Р.Г.». Внутри лежал амулет в форме скарабея и дневник 1923 года с пометкой «Аменхотеп III: не вскрывать». Её ассистент, студент-реставратор Том, усмехнулся: «Похоже, Роджер Грин боялся не пыли, а чего-то другого». В тот же вечер сигнализация в Египетском зале сработала трижды, а на камерах мелькали тени, похожие на бинты. Уборщица Марта