Элиас, 45 лет, бухгалтер из лондонского Хакни, неделю раскладывает бумаги матери по коробкам «Tesco». В холодильнике — банка горчицы 2019 года и три бутылки «Guinness», которые он не пьет. Дверь с треском открывается: на пороге двоюродный брат Арчи, 37, в косухе с пропавшей пуговицей. «Ты даже чайник не чистишь?» — хрипит он, ставя гитару с наклейкой «The Exploited» на плитку Formica. Арчи приехал из Глазго, где играл в пабах на улице Бьюкенен, пока барабанщика не арестовали за драку. Теперь он
Джон Морган, седой ветеран с шрамом над бровью, копался в огороде за каменным коттеджем в Йоркшире, когда заметил черный «Ровер» на проселочной дороге. Внутри, за клеенчатым столом с трещиной, он наливал чай в потрескавшуюся кружку — молоко всегда добавлял первым. Агентка Лора Брент в кожаном пальто, пахнущем городским дымом, бросила папку с фото ливийского политика на скатерть с крошками. *«Они нашли тебя через платежи за электричество, — она ткнула в квитанцию. — Семь лет назад ты оставил