В старом будапештском доме с треснувшей штукатуркой семья Левковичей роется в коробках, оставленных покойной бабушкой Илоной. Миклош, отец семейства, находит потёртый молитвенник на иврите с закладкой — открыткой из Хайфы 1963 года. «Что это за адресат? — тычет пальцем его дочь Анико, вытирая пыль с фотографии мужчины в кипе. — Похож на деда, но он же никогда…» В углу комнаты младший сын Тамаш разбирает печь-буржуйку, высыпая из воздуховода ржавый компас и серебряную ложку с гравировкой «Ш.Л.».
Эржи, рыжеволосая девушка в выцветшем фартуке, каждое утро пересчитывала овец на пастбище возле покосившегося сарая. Ее младший брат, Бела, исчез месяц назад после спора с владельцем местной фабрики — грузным Иштваном, чьи сапоги всегда были в глине от ближайшего карьера. В старом сундуке под кроватью Эржи нашла потрескавшийся дневник отца с пометкой «Шахта №4» и засушенный цветок, пахнущий серой. «Ты точно хочешь туда лезть?» — спросил Ласло, соседский парень, чинящий велосипед у колодца,