Лукас, 17 лет, втирает пятно от мате на рубашке, пока копается в коробках на чердаке бабушкиного дома в Ла-Бока. Под слоем старых газет 1983 года — потрепанный дневник с инициалами «Э.Р.». На третьей странице выпадает фото: мужчина в лабораторном халате стоит рядом с машиной, напоминающей гибрид телеграфа и органа. «Это же дед Эстебан», — шепчет Лукас, когда снизу кричит сестра Марта: «Опять везешь хлам в комнату? Убери велосипед с кухни!». Ночью, при свете неоновой вывески «Пекарía Molina», он
Матиас, 19-летний студент из Ла-Боки, находит в подвале дома бабушки потёртый диктофон с плёнкой, помеченной инициалами «М.Р.». В записях — голос его матери, погибшей при пожаре пять лет назад: *«Если слышишь это, значит, они всё ещё следят…»*. Он обходит заброшенные магазины в Сан-Тельмо, чтобы восстановить повреждённые фрагменты. Владелец лавки старых радиодеталей, Эстебан, щурится: *«Ты же понимаешь, что такие вещи лучше не трогать?»* — но передаёт контакты женщины из городского архива,