Тернер Клэй

Лора копошится в коробках с папиными старыми рукописями, пока Элиас чинит протекающий кран на кухне. Вода капает в эмалированную миску с трещиной — ту самую, из которой они в детстве кормили бездомного кота. «Тут в письмах 1987 года упоминается каменоломня за мостом, — кричит Лора, вытирая пыль с конверта под кроватью. — Тот, что снесли после наводнения». Элиас молчит, выкручивая ржавый вентиль. Он уже три дня носит один и тот же свитер с дыркой на локте. За окном дождь стучит по жестяной крыше
Кейт Блэквелл, бывшая библиотекарь из Нью-Йорка, переезжает с дочерью Люси (8 лет) в старый дом на Рок-Айленде после смерти матери. Люси с первого дня шепчет: *«Мама, в углу стоит мальчик. Он хочет показать мне, где зарыта коробка»*. Кейт игнорирует это, списывая на фантазии, но по ночам слышит шаги на чердаке, где хранятся ящики с рыболовными сетями и выцветшими газетами 1940-х. В подвале, пахнущем плесенью и солью, она находит сломанные часы с гравировкой «Элиас» — имя ее прадеда, пропавшего
Мейв, 27 лет, возвращается в родной прибрежный городок Грейпорт после десяти лет отсутствия. Она застает свой старый дом полуразрушенным, а семейное кафе «Ласточка» — на грани закрытия из-за долгов. В первую же ночь она сталкивается с Рином, своим бывшим одноклассником, который теперь ремонтирует лодки в порту. «Ты все так же лезешь куда не просят?» — бросает он, протягивая ей ключ от заброшенного склада, где когда-то они прятали детские дневники. Мейв находит там коробку с фотографиями матери
Лина Картер, младшая сестра пропавшего год назад рыбака Джейкоба, приезжает в Блэквелл после того, как в старом чемодане брата находит карту с пометкой «7-й док». В порту, где пахнет гниющими водорослями и мазутом, местный бармен Тео вручает ей потрепанный блокнот: «Он просил отдать это, если не вернётся. Там про маяк — не лезь». Лина игнорирует совет, пробирается через полуразвалившийся док с ржавыми цепями, находит под замшелыми ступенями металлическую коробку. Внутри — ключ от маяка 1942
Эмили Блэквелл находит в подвале дома коробку с письмами 1923 года, адресованными её прадеду, Генри. В углу одной страницы — детский рисунок углём, изображающий женщину в платье с оборванным рукавом. "Это не её почерк", — бормочет Эмили, сравнивая строки с записями в дневнике бабушки Клары. Тем временем её младший брат, Джейкоб, замечает, что в гостиной каждую ночь ровно в 3:14 перестаёт работать лампа. "Вчера она треснула сама по себе", — говорит он, показывая осколки с
Вот же, только они подумали, что жизнь наладится! Семья Блэквеллов едва перевела дух после прошлых кошмаров, как старый дом снова начал водить свои темные игры. То тени шевелятся в углах, будто дышат, то детский смех эхом раздается в пустых комнатах — и это точно не соседские ребятишки. Младшая, Эмили, уверяет, что кто-то зовет её по имени по ночам. «Да это ветер», — отмахивается отец, но сам-то знает: ветер так не стонет. А мать всё чаще застывает у портрета прабабушки, которую раньше и
Лидия Блэквелл, с кружкой холодного кофе в руке, роется в архивах бруклинской библиотеки. На столе — вырезки 1923 года о пропавшей девочке Элси Грэм. Рэй, ее сосед-музыкант, заглядывает в дверь: «Опять твои призраки? Вчера в три ночи свет в кухне горел». Лидия находит фото разрушенного приюта «Св. Агаты» — на заднем плане едва виден символ, похожий на следы на полу ее квартиры. Она звонит детективу Шоу: «Там были ритуалы. Кто-то до сих пор верит в эту чушь». В подвале приюта Лидия натыкается на