Анудж Шарма

В переулках Джайнагара, заваленных обрывками шелковых тканей и глиняными черепками, Лалита Мукерджи копалась в старом сундуке с потрескавшейся фурнитурой. Её брат Арджун, в засаленной рубашке, тыкал пальцем в счет за аренду лавки: *«Отец оставил нам долги, а не бриллианты. Даже краску для эмали не купим»*. Лалита вытащила из-под груды медных заготовок потёртый дневник с пометкой *«Шах-Джаханпур, 1947»* — там были чертежи броши в форме павлина, которую их дед делал для раджи. За окном уличный