Чэнь Сяохуэй, 19 лет, в рваных кедах, разгружал коробки с пластмассовыми игрушками на душном складе в Гуанчжоу. В кармане дрожал старый телефон с сообщением от сестры: *«Мать снова в больнице. Денег нет»*. По дороге домой, возле ларька с паровыми булочками, он столкнулся с Ли Вэем — парнем в потертой кожанке, который пытался выменять сигареты на банку зелёного чая. «Ты ж не местный», — буркнул Чэнь, заметив шрам на его руке. Ли Вэй рассмеялся: «С Севера. Ищу кого-то… или что-то». Через три дня
Бай Пинтин, слепая музыкантша из города Лян, попала в плен к армии Чу Бейцзе после того, как её цитру случайно раздавили солдаты во время обыска чайной лавки. «Сломали инструмент — возместите службой», — бросил генерал, наблюдая, как она дрожащими пальцами собирает обломки струн. В лагере её поселили в узкой палатке с холщовыми стенами; по утрам А-Ху, щуплый слуга с шрамом на щеке, приносил ей чай с жасмином, ворча: «Пей, пока горячий». Чу Бейцзе, возвращаясь с учений, часто заставал её за