Вера, в оранжевой кофте с пятном от вчерашнего латте, спотыкается о ржавые рельсы в тоннеле метро под Бруклином. Джейк, поправляя очки с треснувшей левой линзой, светит фонариком в трещину в стене: «Там… как будто пульсирует». Его шрам на ладони, оставшийся от детской аварии с велосипедом, горит, когда он касается границы портала. На следующее утро они возвращаются с магнитом из школьной лаборатории и пачкой жевательного мармелада — Вера верит, что сахар помогает концентрации. «Если нас спалят,
Джейк, бывший механик с татуировкой орла на запястье, копался в развалинах гаража на окраине Лос-Анджелеса, когда наткнулся на ржавый цилиндр с мерцающими символами. Его соседка Мира, медсестра из клиники на 5-й улице, принесла ему кофе в треснувшей кружке с надписью *«Лучший папа»*. «Это не похоже на мусор», — пробормотал он, вытирая грязь рукавом. В тот же вечер городское радио прервалось шипением: «Генератор на станции Бейкер-парк… снова отказ…» На улицах, где давно не чинили фонари, тени от