Charlotte Gould

Робин, коп под прикрытием с мешками под глазами от бессонницы, втирается в банду ультраправых в Лидсе. Его квартира — бетонная коробка с видом на промзону, на кухне — гора пустых банок энергетиков и смятая школьная распечатка сына: «Пап, ты придешь на утренник?» Встречи с бандой проходят в пабе «Корона», где потолок прокопчен сигаретами, а Гарет, лидер группы, в кожаном пальто, тычет пальцем в фото мигрантов: «Этот район наш, понял?» Робин кивает, поправляя проволоку скрытой камеры в куртке.
Лина, затянутая в потертую кожаную куртку, ковыряется в проводах под мостом на 14-й улице. Джейк, его руки в масляных пятнах от вчерашнего ремонта «Харлея», швыряет ей гаечный ключ: «Если не запустим трансмиттер до заката, они найдут Розу первыми». В дневнике, украденном из архива библиотеки Конгресса, Мира обнаруживает фото — Розмари в белом халате стоит рядом с установкой «Т-3», датированной 1987 годом. «Она не жертва. Она их создатель», — шепчет Мира, пока поезд метро заглушает ее слова. В
В пригороде Сиэтла семнадцатилетняя Лина Мерсер находит в подвале дома бабушки старую кассету с надписью «Р.К. 1998». Запись показывает, как её мать, Розмари, в рваной фланелевой рубашке, пытается вырваться из комнаты с обоями в жёлтых цветах. «Они в стенах, Лина… не дай им переписать память», — голос матери прерывается статикой. На следующий день Лина замечает, что семейные фото в гостиной постепенно меняются: её рыжие волосы на снимках становятся тёмными, а лицо матери исчезает. С помощью