Sepehr Sepi

Рядовой вечер в Тегеране: 16-летний Рамин задерживается у заброшенного кинотеатра «Шамс», рисуя на стене геометрические узоры мелом. Отец — автомеханик с артритом в пальцах — не знает, что сын вместо курсов математики скитается по стройкам. Подруга Каве, в рваных джинсах и с баллончиком в рюкзаке, спорит с ним: *«Ты опять везешь мел? Полиция вчера Мурада забрала за граффити у метро»*. Рамин молчит, вытирая ладонью пот со лба — на руке остаются белые разводы. Дома мать штопает школьную форму
Кавех, 23-летний студент из Тегерана, разбирает коробки в антикварной лавке своего отца. Среди потрескавшихся ковров и ржавых подсвечников он находит кинжал с треснувшим рубином в рукояти. "Смотри, баба — здесь символы, как на стенах Персеполя", — проводит пальцем по гравировке. Отец, не отрываясь от кальяна, бросает: "Хватит выдумывать. Продай туристам из Дубая". Ночью Кавех фотографирует узоры на старый Nokia, отправляет снимки Эмили — девушке из Нью-Йорка, с которой
Представь: парнишка из трущоб за доллар в день превращается в живого коня для богатого калеки. Носит его на спине в школу через весь город, да ещё и гонки устраивает с осликами — ну, настоящий марафон по пыльным улочкам! А потом вкалывает как нянька — моет этого барчука, качает на качелях... И всё равно слышит: "Ты не настоящий конь!" Вот честно, аж сердце сжимается. Как будто он должен быть не человеком, а какой-то сказочной зверюгой из книжек. А парень-то просто выживает, понимаешь?