Виктория Осэ

Эйнар, 22 года, коптил омуля на берегу Люнген-фьорда, когда в кузнице отца нашел ржавый кинжал с треснувшим руническим камнем в рукояти. "Ты ж провалишь заказ от рыбаков, ковыряясь в хламе", — хрипел сосед Гуннар, разгружая ящики с треской. На следующий день клиент с перебитыми пальцами бросил на стол серебряную цепочку: "Сплети из этого клинок. Тот, что у предков висел над камином". В пламени печи металл плавился странно — сизым пламенем, оставляя на коже Эйнара следы,
Эйнар, журналист из Осло, приехал в деревню у Лёренскуга после звонка Лив. Ее младшая сестра Кари пропала три дня назад, оставив в съемной комнате только вязаный шарф с запахом можжевельника и чашку недопитого кофе. В аптеке на Баккерудгате старик Йорген, перебирая пузырьки с лекарствами, пробурчал: «Она спрашивала про старые шахты… Говорила, хочет сфотографировать *хюльдру*». Лив показала Эйнару царапины на косяке — будто кто-тёрся ногтями о дерево, пока ждал у двери. В заброшенной шахте за