Кэндис Чжао

В рыбацкой деревне под Циндао местный мальчишка, Сяо Лю, первым заметил обломки лодок с глубокими следами щупалец. Его дядя, Чэнь Дацзян, поднял тревогу, но в мэрии лишь посмеялись: «Опять водяные змеи? Выпейте рисового вина и спите». Тем временем океанолог Ли Вэй с аспиранткой Лю Фан нашли в водорослях слизь с ДНК кальмара, кашалота и… полиэтилена. «Это не эволюция, это мусорная мутация», — бормотала Лю, вскрывая пробирку с синим гелем. Когда восьмиметровый монстр вырвал кран в порту, затопив
Линь Хуань протирала пот со лба тряпкой, пахнущей старой краской. За окном репетиционного зала на третьем этаже пекинского культурного центра гудели такси, а внутри пахло пластиковыми ковриками и лапшой быстрого приготовления из соседней гримерки. «Твои прыжки – как дохлая цикада», – бросил Цзян Вэй, поправляя динамик с треснувшим корпусом. Он всегда приносил ей баоцзы с капустой после ночных тренировок, но сегодня в пакете лежали только счета за аренду костюмов. Мать звонила ровно в семь
Сюджи Такеда, 27 лет, чинит старую «Хонду» в гараже за заправкой на окраине Лос-Анджелеса. Его сестра Мико, студентка колледжа, приносит ему ланчбокс с холодной лапшой: «Опять масло на рубашке. Мама будет ругаться». Он отмахивается, вытирая тряпкой запотевший GPS-навигатор, который вечно глючит на перекрестке 5-й улицы и Бродвея. По ночам Сюджи возит туристов, наркокурьеров, а однажды — пожилую женщину с попугаем в клетке. «Если к полуночи не вернусь, звони этому номеру», — бормочет он,