Karoline Reinke

Лена, студентка берлинской музыкальной академии, разгружает коробки с чашками в кафе *Klangtasse*, когда замечает Юлиуса — парня в потёртой косухе, барабанящего по столу ритм джаз-фьюжн. «Твоя рука дрожит, когда говоришь о блюзе, — бросает он, перебирая салфетки в форме нот. — Завтра в семь, за старым вокзалом. Принесёшь свой треснувший микрофон?» Она смеётся, поправляя наушники, из которых льётся запись её же каверов на *Nina Hagen*. На заднем дворе с облупленными граффити группа собирается
Лиза Шульц, 19 лет, каждое утро протирала треснутое зеркало в съемной квартире на окраине Берлина, пока разогревался чайник. Ее рыжие волосы пахли дешевым шампунем из супермаркета, а на столе валялись просроченные счета от агентства *Lichtblick*. «Ты сегодня в *Kunsthallе*, не опоздай», — бубнил в трубку агент Марк, пока Лиза примеряла потрепанные кеды. В метро она столкнулась с Томасом Брауном, соседом по детству в Лейпциге, который теперь развозил почту. «Слышал, твою фотосессию сняли с