Дженна Ли Грин

В Оклахоме, 2034-й. Лайла Морган, в прошлом медсестра из Чикаго, затягивает узлы на самодельном жгуте, пока 12-летний Джейкоб стискивает зубы — его нога пробита ржавым гвоздем из разобранного стеллажа. На крыше торгового центра «Санрайз» Томас Грейвз, бывший инженер-энергетик, чинит треснувшую солнечную панель проволокой от старого холодильника. «Думаешь, они вернутся?» — Джейкоб тычет пальцем в закопченное окно, где за бетонными заграждениями мельтешат тени. Лайла бросает взгляд на радио
Лиза Морроу, официантка из кафе *Red Sparrow* в Бруклине, каждое утро перед сменой замечала на стенах аллеи за мусорными баками свежие граффити — переплетение латинских букв и рун, похожих на те, что она видела в книге по оккультизму из местной библиотеки. Однажды, протирая столы после утреннего наплыва клиентов, она услышала, как пожилой мужчина в потёртом твидовом пиджаке спросил: «Ты тоже их видишь?» Он указал на трещину в углу окна, откуда медленно выползал чёрный дым, невидимый остальным
Знаешь, есть такие фильмы, которые как пощечина — внезапно, резко, а потом долго сидишь и перевариваешь. Вот этот самый... ну, тот, про подростковую жестокость и первую любовь вперемешку с порохом. Смотрел его лет в шестнадцать, кажется, и до сих пор перед глазами стоит кадр: вспышка на экране, тишина на секунду — и бах! Всё как в жизни, правда? Иногда малешь себе розовых пони, а получаешь гранату в подарок. А эти диалоги... Боже, как же они цепляют! Не пафосные монологи из учебника, а вот эта