Карла, студентка факультета журналистики в Мадриде, подрабатывала в кафе «Ла Каса» на углу улицы Толедо. Ее друг детства Луис, мечтавший стать гитаристом, часто задерживался у стойки, заказывая кортадо и повторяя: «Слушай, у Сантьяго в пятницу джем-сейшн. Придешь? Без тебя скучно». Она отмахивалась тряпкой для посуды: «Опять экзамены горит. Спроси у Марио — он свободен». Марио, сосед по общежитию, втихаря рисовал Карлу в скетчбуке между лекциями по архитектуре, пряча наброски под стопкой
Мирея, в черной кожаной куртке с потрепанными краями, щурится от утреннего солнца, разглядывая окровавленный браслет жертвы на асфальте заброшенной стройки возле горы Монжуик. «Смотри — на правой руке царапины глубже. Дралась, пока не упала», — бормочет она, зажигая «Lucky Strike», игнорируя вздох Элисы в синем жакете с накрахмаленными плечами. Новичок тычет карандашом в блокнот: «Может, просто сорвалась с лесов?» — «С высоты пяти метров не приземляются на спину. И не теряют туфлю *после*
Знаешь, есть в испанской Сеуте такой район — Эль Принсипе. Граница с Марокко, солнце палит, а воздух будто натянут как струна. Место, честно говоря, жутковатое: тут даже сосед с соседом из-за веры готовы порвать друг друга. Христиане, мусульмане — все в одном котле, который то и дело закипает. Криминал? Да тут он как сорняк — прёт из каждой щели. Полиция, конечно, крутится как могут. Но представляешь, когда каждый день — словно ходишь по лезвию ножа? Говорят, иногда они там… ну, законы немного