Беннита Ха

Элла, фотограф из захолустного Брекенриджа, впервые попадает на показ в Монреале — её старый «Никон» с царапиной на объективе едва не роняет, когда Лиам, креативный директор нью-йоркского бренда, грузит её коробками с образцами. «Снимай так, будто ткань дышит, — бросает он, поправляя рукав платья-кокон. — Иначе эти снимки уйдут в мусор, как твои провинциальные выставки». Элла в ответ щелкает камерой, ловя его раздражённый взгляд под люминесцентным светом склада. Через неделю её фото с
Лейла закидывает гитарный чехол под кровать, пока Мия, соседка с фиолетовыми кончиками волос, развешивает постер инди-группы над своим матрасом. «Типа, будешь ночами баллады о бывшем орать?» — хохотнула Мия, поправляя груду коробок с книгами. Через час Лейла толкалась в очереди студенческого кафе, где Джейден, парень с татуировкой змеи на запястье, наливал латте со вздохом: «Опять лекция Соколова в семь утра… Кому вообще нужно слушать про Древний Рим, когда ты не спал сутки?» Вечером в
Эмили в панике перебирает образцы кружев в маленьком салоне Бриджтауна, пока Лора, её подруга-флорист, пытается успокоить её за чашкой перегоревшего кофе. «Слушай, если мы возьмём гортензии вместо пионов, Сэм успеет привезти их из теплицы к пятнице», – бормочет Лора, поправляя очки на переносице. Тем временем Джейк ковыряется в двигателе старого «Кадиллака» своего покойного деда, который должен стать свадебным кортежем. Механик Сэм, вытирая руки об ветошь, хрипит: «Ты либо меняешь топливный
Знаешь, иногда жизнь подкидывает такие сюжеты, что хоть снимай мелодраму. Вот Уилл — парень вроде неплохой, но с утра до ночи в заботах: бутерброды в школу, родительские собрания, а вечером — тишина в квартире, будто в холодильнике гудит громче, чем мысли в голове. И Джейн, которая вроде всё успевает: работа, дочь-подросток с её «мам, ты ничего не понимаешь», а по ночам — сериалы под одеялом, чтобы не так одиноко. Оба, как слепые котятки, мечтают о тепле, но упорно пялятся в экраны телефонов