Сергей Ефремов

После ДТП на приморской трассе Катя оказывается в коме. Её тело лежит в больничной палате с треснувшими обоями под мерцающим светом неона, а дух принимает облик русалки с чешуёй, слипающейся от песка. Макс, муж, каждый вечер приносит к берегу полевые цветы — она любила их в детстве. «Она же тут, я чувствую», — бормочет он сестре Кати, Лере, которая протирает спиртом валик от капельницы. По ночам Катя пытается передвинуть ракушку на тумбочке в палате, но сквозь пальцы просачивается только лунный
Знаешь, иногда истории о войне цепляют так, будто это не учебник, а личный дневник деда. Вот представь: 1941-й, всё горит, наши отступают, а где-то в этой кутерьме тащат секретное оружие — те самые легендарные Катюши. Жутковато представить, как эти машины рычат по разбитым дорогам, словно звери, которых нельзя выпускать из клетки. И вдруг — бац! Одна из них проваливается под лёд. Ох, как же им было страшно: представь, фашисты могли схватить эту штуку, разобрать на винтики… Нет, наши не
Представляешь, живет Настёна в какой-то глухомани — скукотища смертная! Мечтает о принце на белом коне, а вокруг только коровы да соседские бабки сплетничают. И тут бац — на пороге возникает Серёга. Ну точь-в-точь как из её девичьих фантазий: взгляд томный, плечи широченные… Девчонка, понятное дело, крышу потеряла — сердце колотится, как сумасшедшее. Ан нет, парень через три дня сваливает в Москву — «дела, мол, неотложные». Ну какие у него дела, спрашивается? Может, жена столичная ждёт? А тут