Любо Костельни

Представьте ситуацию: Якуб, хваткий бизнесмен, мечтает превратить полуразвалившееся здание в роскошный отель. Но вот незадача — на первом этаже как кость в горле торчит уютный книжный магазинчик. Заходит он туда, думает — ну, уговорю арендаторов съехать, и дело с концом. Ан нет! Встречает трёх неформалов: две девчонки — одна с огненными кудрями и взглядом в никуда, вторая — боевая брюнетка с блокнотом, да ещё парень в очках, который то ли философствует, то ли просто странноват. И все они свято
Знаешь, иногда натыкаешься на мысли, которые будто выдернуты из твоей собственной головы. Вот как с той работой, где автор разбирает, почему мы так цепляемся за старые привычки, даже когда они нас явно губят. Серьёзно, это же про всех нас! Как будто внутри сидит упрямый трёхлетка, который орет: «Нет, не буду пробовать брокколи!» — даже если это давно уже не брокколи, а что-то вроде токсичных отношений или работы, убивающей душу. Интересно, правда? Мы же умные существа, теоретически. Но на
Представляешь, 1947-й — время, когда воздух пропитан духом бунта, а каждый день будто обещает вечность. Ваньке Хайнцу только стукнуло девятнадцать, а он уже щеголяет в пестрых пиджаках, острит так, что народ покатывается, и дерзит направо-налево. Сбежал из дома, как ошпаренный — мол, свобода, искусство, Париж! Жил, словно в тумане: сигаретный дым, ликёр, да эти женщины... Боже, какие они были — с хитрыми улыбками и взглядами, от которых мурашки по коже. А Яна? Встретил её в подпольном кабачке —
Значит, жили эти два сорвиголовы, Матё да Томаш, в каких-то бетонных коробках на окраине Братиславы. Ну ты понял — панельки, гопота вокруг, скука смертная. А они? Да огонь! Тусуются по подворотням, косят бабло левыми схемами, вечно на нервяке — то мусора прижмут, то местные паханы косят под ними глаз. После дел — забивают косяк, глушат дешёвый пойло, ржут как коньки над всей этой жизнью. Чувак, это ж полный адреналин, но долго так — крыша поедет, правда? И тут бац — Матё вляпывается как школяр.