Лукас, 28-летний повар из обшарпанного берлинского кафе на Розенталерштрассе, нашел в подсобке заржавевший ящик с блокнотом, испещренным рецептами на идише. В углу страниц — пятна вина и пепла. "Зачем *картофельные кнедлики* с шафраном?" — бормотал он, перелистывая записи, пока в дверь не постучала рыжеволосая женщина в потёртой кожаной куртке. "Ты тот, кто купил старую мебель у Шульцев?" — спросила она, не представляясь. Ее звали Клара, она разыскивала рецепт штоллена,
Представь себе Европу, которая скатилась в полный маразм – особенно Берлин, там теперь как в диком западе, только вместо ковбоев сплошные психи да банды. Вот эти два отморозка, Тан с Джавидом, вообще кошмар: бензопилу с собой таскают, будто это сумка из «Зара», и мочат всех подряд. Говорят, мстят за семьи, но по-моему, они просто зависли в бесконечном трипе ярости. И вот однажды, после очередного перестрела, они в угнанной тачке находят потрёпанную папку. Открывают – а там… сценарий. Да не
Знакомьтесь с Марком — парнем, который пишет про страсть, а сам в жизни женщин боится как огня. Ну правда, смешно же: зарабатывает на эротических романах, но стоит кому-то приблизиться — сразу в панцирь заковывается. Порнуха, соцсети, одиночество до трёх ночи… Вроде и не нравится ему эта карусель, а слезть не может — привычка, что ли. Или страх, что за этой ширмой его настоящего вообще никто не разглядит. А потом появляется *она*. Жюстин — не из его выдуманных героинь. Улыбается так, будто