Рави, парень в заляпанной сажей рубашке, таскал коробки с селитрой через пыльный двор мастерской в Гокарне. Его отец, Махеш, ругал за опоздание: *«Опять с Прией болтал? Через три дня Дивали, а у нас ползаказа в браке!»* Прия, живущая через переулок, в это время развешивала на балконе сари, выгоревшее от солнца. Ее мать кричала снизу: *«Брось эти танцы, найди нормальную работу!»* Вечером Рави пробирался к ней через крыши, царапая колени о черепицу. Прия рисовала углем на стене храма фигуру
Арджун, бывший инспектор из Мумбаи, сидит на корточках у ларька с пряностями на рынке Кроуфорд, сжимая в руке жестяную кружку с остывшим чаем. Кардамон и пыль щиплют глаза. «Серый фургон у третьего киоска, — шипит Мира через наушник, — но если там опять фальшивые номера, я залягу». Он бросает взгляд на грузовик с потрескавшейся краской, из кузова торчат мешки с луком. Внезапно дверь кабины распахивается — мужчина в кожаной куртке бросает пакет в лужу. Взрывная волна сносит лоток с манго. Арджун
Знаешь, история эта — прямо как гремучая смесь амбиций и жадности. Представь: власти так задолбались с подпольными ставками на крикет ИПЛ, что президент лично собрал спецотряд — этакую «банду честных», которая рубит с плеча. Притвирадж, их главарь, вообще не церемонится: сажает всех подряд, деньги конфискует пачками. Эффективно? Еще как! Но вот незадача — каждое его действие как камень в огород Арумуги Четтияра. А этот товарищ — настоящая теневая акула. Прикинь, свой кинотеатр превратил в фасад