Гиль-дон, с шрамом над бровью от старой потасовки в порту, торопливо заворачивает в холщовый мешок украденные у уездного чиновника серебряные слитки. Чхве Мансок, его правая рука, царапает на стене амбара иероглиф «воровка» — насмешка над начальником гарнизона, который неделю назад отобрал у рыбаков лодки. «Хватит пачкать стены, — бормочет Гиль-дон, — лучше проверь, сколько вонючего тофу осталось в тележке у тети Кым». Они прячут добычу под слоем забродившей сои, пока на улице староста Сео
**Первый абзац:** Сангву живет в ужасной крошечной комнате в Сеуле. Потолок вечно мокрый, вода капает в таз. Он работает посудомойщиком в ресторане, руки в вечной жирной пене. Его странность: он жует обычную жевательную резинку, но не выплевывает. Лепит из нее комки, клеит на стену возле кровати – целая коллекция серых пластилиновых шаров. Вечером он сидит один, слышит только *кап-кап* воды, нюхает свои пальцы – запах моющего средства и старой резины. Однажды в метро, в толкучке, он прилипает