Джейк Морроу, 17 лет, в рваной кожаной куртке, каждую ночь патрулирует промзону Чикаго с фонариком и ножом, на лезвии которого выцарапаны руны. Его соседка Лина, рыжая девчонка с пирсингом в брови, подбрасывает ему самодельные обереги: *"Опять синяк под глазом? Держи, смешала соль с железной стружкой. Не помрёшь, пока держишь"*. В школе учителя ворчат на его хронические опоздания, но не замечают, как тень за окном класса шевелится без источника света. В подвале заброшенной фабрики на
Представляешь, Энн снова в Эйвонли — впервые после похорон Мариллы. Все те же холмы, те же тропинки, а вот её мир уже не тот. А Гилберт вдруг выкидывает финт: ему предлагают крутое место в нью-йоркской больнице и намекают, мол, давай вместе? И она, такая, соглашается! Ну не ирония? Вместо школьных учебников — корректура в душном издательстве, вместо яблоневых садов — каменные джунгли. Хотя… кто её знает, эту Энн — всегда ведь найдет приключения. А тем временем где-то там, за океаном, рвутся
О, этот фильм! Знаешь, иногда натыкаешься на кино, которое как старый друг — кажется, всё в нем знакомо, но каждый раз находишь что-то новое. Помнишь ту сцену с полуразрушенным особняком? Такое ощущение, будто стены шепчут секреты, а ты сидишь с попкорном и ловишь мурашки по спине. Ну вот серьезно — как они умудрились передать эту атмосферу? То ли свет такой призрачный, то ли музыка подбирается в самый неожиданный момент... А эти диалоги! Герои говорят так, словно не по сценарию, а просто живут