Тейлор Мерфи

Джо, вскидывая чернильное перо над самодельной тетрадью, спорит с Эми у камина: «Ты снова взяла мои бумаги без спроса!» Эми, пряча за спиной испачканный углем рисунок, фыркает: «Твои пьесы все равно глупые». В доме на Оранж-стрит в Конкорде запах жареной тыквы смешивается с дымом от печи. Мег, штопав очередной дырку на платье, шепчет матери: «Марми, я не смогу пойти на бал — все узнают, что мы бедные». Бет тихо перебирает клавиши расстроенного пианино, подбирая мелодию для слепого старика из
Лина Роудс, бывшая радиотехник, натыкается на коробку с кассетами в разграбленном доме на окраине Альбукерке. На одной из плёнок — голос её сестры Алтеи, погибшей в первые дни эпидемии: *«Если это слушаешь, проверь частоту 107.9… Они не просто жрут, они запоминают»*. Лина тащит кассетник с треснутым экраном в тие — заброшенный гараж с запахом бензина и плесени. Её напарник Маркус, в прошлом школьный учитель, чинит генератор, ругаясь на сгоревший провод: *«Думаешь, они там закодировали
Знаешь, бывают моменты, когда случайно натыкаешься на историю, которая будто выхватывает кусок из твоей собственной жизни? Вот смотрел я как-то... даже не ожидал, что так втянусь. Там всё начинается с мелочи — ну, типа, герой делает что-то спонтанное, а потом понеслось: снежный ком проблем, ирония судьбы, да ещё эти вечные «а что, если?». Меня пробирало, честно. Особенно в сценах, где он молча стоит у окна, а за кадром играет эта грустная гитара. Такое ощущение, будто сам сидишь в темноте и
Представь забытый богом городок, где футбольное поле заменяет поле боя, а квотербек — этакий неприкасаемый полубог в грязной форме. Футбол тут — не спорт, а что-то вроде религии, где местные болельщики готовы продать душу за победу своей команды. И вот в этом адреналиновом угаре кто-то решил устроить настоящий шекспировский разборки — знаешь, как в том самом классическом сюжете про власть и предательство. Только тут всё перевёрнуто с ног на голову: оказывается, они не ради короны или славы