Элоиза приезжает в Финистер на рассвете, когда портовые рыбаки разгружают сети с треской. В кармане пальца — ключ от мастерской отца, Армана, пропавшего две недели назад после ночной вылазки к скалам Ле-Гюэль. В мастерской пахнет льняным маслом и старыми журналами: на верстаке валяется потрепанный блокнот с пометками *«Почему они боятся маяка?»* и схемой подземных туннелей под аббатством Сен-Мало. За кофе в *Café du Quai* подруга детства Люсиль, закатывая рукава фартука, бросает: «Твой старик
Элоиз де Вальмон, вторая жена герцога Армана, каждое утро проверяла трещину на мраморной лестнице особняка — там прятала письма от аптекаря Люсьена. «Вы уверены, что графин с вином не отравлен?» — спрашивала она горничную Жюльетт, поправляя кружевные манжеты. В библиотеке с потрескавшимися кожаными переплетами находила переписку покойной первой жены с печатью герба Лангедока. Герцог, пахнувший камфорой, за ужином ронял: «Ты стала носить жасмин, как Сесиль». На балу в Лувре Элоиз заметила, как
Люк, архитектор из Лиона, перебрался в Касабланку по контракту с марокканской фирмой. Его квартира на улице Эр-Руая выходила окнами на хаотичный базар, где торговцы вразнобой выкрикивали цены на шафран и куркуму. Соседка Фатима, вдова в синем джеллабе, принесла ему глиняный кувшин с мятой: «Сахар клади вот столько, — показала она горсть, — иначе получится помои для верблюда». На работе коллега Мунир смеялся над его попыткой назначить встречу на 9:00: «Здесь «утро» заканчивается, когда солнце