Чэнь Юйцзин, 22 года, каждое утро открывает салон «Цветущий лотос» в районе Дадаочэн. Она аккуратно протирает ножницы спиртом, пока А-Бо, её коллега с розовым ирокезом, разогревает плиту для варки краски. В среду к Юйцзин приходит г-жа Линь, 68 лет, которая настаивает на «оттенке сливы, но без рыжины». За чаем с имбирём клиентка шепчет: «Мой внук женится на девушке из семьи Чжоу — ты слышала об их скандале с рестораном?» Юйцзин кивает, подмешивая в краску масло иланг-иланга, чтобы старушка не
Представь: парень, весь в коже и заклепках, мчится через пол-Тайваня, чтобы найти своих кумиров из какой-то подпольной метал-группы. Знакомо, да? Только тут не фанатский треш, а настоящий движ — он же всерьёз верит, что концерт этих рокеров спасёт его деревню от какого-то беспредела на юге. Ну, типа, власти давят, народ бунтует, а он с гитарным чехлом вместо щита вломился в эту историю. Честно, я сначала думал: «Ну, металлисты и протесты — как это вообще срастется?» А потом врубился — да это же
Представляешь, в нашей глухомани, где даже петухи орут как-то лениво, сегодня случилось нечто… Ну, с ума сойти! Явился тут даосский монах — весь в каких-то древних символах, с посохом — а в руках несёт штуковину. То ли горшок прокопчённый, то ли шапка инопланетная. Говорит: «Это вам, деревенские, подарок. Забывайте плохое — живите ярче». Мы-то сначала ржали, конечно. Ну правда — как эта железяка может память стирать? Но старуха Алина подошла, примерила набекрень… И — о чудо! — через минуту уже