Джек Торн, бывший сапёр из Эдмонтона, теперь чинит двигатели в полуподвальном гараже на окраине Ванкувера. Его дочь Эмили, в рваных джинсах и с фиолетовыми прядями в волосах, пропадает после школьного спектакля — на парте в пустом классе находят её телефон с треснутым экраном и голосовое сообщение: *«Пап, они сказали… там какие-то цифры…»*. Через три часа Джек получает видео: Эмили сидит на ржавой кровати в помещении с облупившимися обоями, за окном — силуэты кранов порта Сиэтла. Мужской голос
Лена Ковальски, инженер-механик с татуировкой змеи на запястье, чинит сломанный конвейер в секторе G рудника на астероиде Тефия-5. Воздух пахнет серой, а датчики показывают утечку метана. «Фильтры снова забиты, — кричит она через рацию, — если не починим к утру, задохнёмся все». Деклан Рурк, начальник смены в потертом комбинезоне, игнорирует её, проверяя пробы руды с уровня B4. В них обнаруживают странные вкрапления — биолюминесцентные кристаллы, которые пульсируют в темноте. Рабочий по кличке
Представь себе заснеженный городишко, где каждый сугроб хранит секреты, а морозный воздух обжигает легкие. Сюда, словно по злой иронии судьбы, возвращается наш герой — бывший «золотой мальчик», а ныне разочарованный копирайтер, который пытается сбежать от провала в карьере и личной жизни. Первые эпизоды — это как медленное погружение в ледяную воду: ты чувствуешь, как старые обиды, сплетни и неловкие встречи в местном баре душат сильнее шарфа. А еще эта вечная зима! Она не просто фон — она
Знаешь, есть такие фильмы, которые как будто цепляются за тебя и не отпускают даже спустя годы? Вот вспоминаю один — такой микс мистики и чего-то космически-необъяснимого. Помню, как впервые его глянул: сижу, попкорн жую, а к середине уже забываю, что в руках пакет… Сюжет там, конечно, не для слабонервных — эта вечная тема с кольцом, которое то ли спасает, то ли губит. Но самое безумие — как визуал врезается в память! Эти переливы света, будто сам в какую-то другую реальность проваливаешься. А