Julia Van Dam

Эзер, 35 лет, в рваной куртке и с фонариком в руке, копался в старых ящиках на заброшенной лесопилке под Тандер-Бей. Его дочь Лина, 12, в красном свитере с вытянутыми манжетами, нашла под половицами в кухне их дома пожелтевшую фотографию девушки в платье с кружевным воротником. «Пап, она шепчет, когда я мою посуду», — сказала Лина, тыча пальцем в снимок. Эзер, выпивая кофе из треснувшей кружки с логотипом хоккейной команды, отмахнулся: «Это ветер в щелях, не выдумывай». На следующее утро в
Лина, медсестра с фиолетовыми кругами под глазами, каждое утро протирала стойку регистратуры в городской больнице «Св. Игнатия». Ее брат Джейкоб, живущий в подвале их ветхого дома на окраине Ванкувера, собирал старые радиодетали и разводил тараканов в банках. «Ты опять забыла купить молоко?» — бросал он, не отрываясь от паяльника, когда Лина спускалась по скрипучей лестнице. По четвергам, после ночной смены, она заходила в кафе «Бинс» на углу 5-й авеню, где бармен Том оставлял на стойке смятый