Evan Carrington

Лила, 17 лет, каждое утро заказывает в кафе «Ржавый гвоздь» латте с двойной пенкой и сидит у окна, рисуя в блокноте искаженные силуэты. Её сосед Маркус, парень в рваной кожаной куртке, однажды замечает одинаковые шрамы на их запястьях: «Ты тоже видела этих… крылатых?» — спрашивает он, показывая на свой рисунок в учебнике по химии. Вместо ответа Лила роняет кружку — кофе растекается по полу в форме глаза. В тот же день они находят в парке «Эхо» старую кассету с записью, где голос, похожий на
Лина Морроу, бывшая вирусолог из Сиэтла, тащит за собой ржавый кислородный баллон по разбитой лестнице заброшенной школы. В подвале, заваленном консервными банками и старыми газетами 2024 года, её брат Джейк чинит генератор, споря с местным механиком Рэем: «Если не починим до заката, фильтры в районе порта сдохнут». Лина находит в рюкзаке потёртый блокнот с формулами — её попытки синтезировать вакцину от «Серой лихорадки» прерывает звонок от доктора Эмилио из клиники на Пайн-стрит: «У 12-го
Лена, 17 лет, с рыжими волосами до плеч и шрамом на левом запястье, каждое утро завтракает овсянкой в кафе *Red Sparrow* на углу 5-й авеню. За соседним столиком Джейкоб, парень в потёртой кожаной куртке, роняет: «Ты снова полезешь в ту шахту?» Она молча кивает, разминая пальцы в чёрных перчатках. Вечером они с младшим братом Эйденом пробираются через заброшенный тоннель метро под Бруклином, где находят старую карту с координатами лаборатории «Синтек». На карте — пятна крови и детский почерк: