В дождливом Лионе археолог Люк Моро копается в ящиках с костями в подсобке Музея Конфлюэнс. Находит череп с неестественно ровным швом — как у современного человека, но слои грунта указывают на палеолит. «Ты видел это?» — тычет пальцем в монитор стажёрке Амине, которая жуёт круассан с мармеладом. Та морщится: «Опять пересортица из карьера в Везоне. Там в прошлом месяце бетономешалку римской виллой засыпало». Люк крадёт ключи от лаборатории, сканирует находку ночью — программа выдаёт аномалию:
Лето 1941-го выдалось жутким — даже солнце, кажется, пряталось за тучами от всего, что творилось вокруг. В одной румынской деревушке евреи, словно сговорившись с самой судьбой, задумали нечто… Ну, скажем так, безумное. Сколачивают всем миром деньгу на паровоз, чтобы рвануть прямиком в Палестину — от нацистов подальше. Представляешь? Вместо молитв и слез — чертежи, вместо плача — зубрежка немецких фраз. Сбривают бороды — а ведь для многих это как часть себя отрезать. Репетируют роли эсэсовцев