Шерри Папини, двенадцатилетняя девочка из Сан-Франциско, каждый четверг после уроков забегает в кафе *Red Mug* за шоколадным кексом. Ее рюкзак, облепленный наклейками с единорогами, всегда болтается на одном плече. В тот день, когда она свернула в переулок за школой, чтобы сократить путь к автобусной остановке, белый фургон с потертым бампером привлек ее внимание. «Эй, Шерри, погоди!» — крикнул Джейк, одноклассник, заметивший, как дверь фургона резко распахнулась. Но она уже полезла в карман за
Лиам, 27-летний бариста из монреальского кафе «Laurentien», нашел в сугробе у метро Sherbrooke потрепанный блокнот с эскизами оленей и детскими стихами на полях. В тот же день Эмили, студентка-график из Квебека, пришла в кафе с объявлением о пропаже: «Ищем пса Бадди, на ошейнике — красный колокольчик». Лиам, разглядывая её потрескавшиеся от холода губы, вдруг заметил на рисунке в блокноте тот самый колокольчик. «Это ваш?» — спросил он, протягивая блокнот. Эмили, поправляя шарф с узором в виде
Эмили, 27 лет, копается в картонной коробке на чердаке дома в Провиденсе. Завалы пыльных альбомов, рассыпающиеся письма 80-х, фото с выцветшими углами. Натыкается на снимок: ее мать Лора в платье с рюшами стоит рядом с незнакомым мужчиной у кирпичной стены с граффити «Джексон 1974». "Ты же говорила, папа был твоим первым парнем?" — Эмили тычет пальцем в фото за завтраком. Лора роняет ложку в овсянку, молча уходит, хлопнув дверью в синюю крашеную раму. Брат Эмили, Нейт, 19 лет, находит