Лиор, 28 лет, в потёртой кожаной куртке, каждое утро вытирает пыль с старых динамиков в баре "Микцоа" на улице Шаббази в Неве-Цедеке. Его сестра Нога, 19, с розовыми прядями в волосах, расклеивает объявления о караоке-вечерах на остановках. «Ты думаешь, эти бумажки спасут нас от банкротства?» — бросает Лиор, пересчитывая сдачу из треснувшей кассеты. Нога молчит, поправляет плакат матери с надписью "Королева Микцоа", заляпанный кофейными пятнами. По вечерам пенсионерка Рива в
Йонатан, 24 года, в рваной кожанке, торопливо прячет пачку долларов в вентиляционную шахту старой хайфской квартиры. Его сестра Лиора, студентка медколледжа, находит под подушкой записку: *«Не плати за свет — деньги под плиткой в ванной. Если что, звони Амиру»*. На рынке Кармель Амир, бывший военный с шрамом через бровь, продает финики, параллельно шепча поставщику: *«Груз из Эйлата застрял возле Ашдода. Нужно три машины, не меньше»*. Уличный кот, облизывающий масляные пятна у ларька с шаурмой,
Знаешь, есть такие фильмы, которые цепляют не спецэффектами, а тем, как в них путается жизнь обычных людей. Вот смотришь — 80-е, Израиль, большая семья в каком-то забытом богом районе. Ребята там носятся по дворам, родители вечно заняты, а у каждого из детей своя драма. Один парень, например, вообще в шоке — ему буквально навязывают женитьбу на подружке из детства, а он упирается, как может. Ну ты представляешь? Свадьба как обязаловка, а не любовь... А эти близнецы! Братья-то вроде как одна