Dawn Butler

Элиас, застрявший на третьей главе романа, каждое утро толкался в «Углу поэтов» — кафе с потрескавшимися стенами и запахом пережаренного эспрессо. Там он заметил Люси, девушку с акварельными пятнами на фартуке, которая неделями рисовала один и тот же переулок за окном. «Ты ищешь идеальный свет или сбежавшего любовника?» — спросил он, указывая на её блокнот. Тем временем в Саутгемптонском порту Джек «Ржавый якорь» разгружал ящики с бразильским кофе, под которыми скрипели мешки с голландским
Эмили Картер, младший куратор Британского музея, нашла потрескавшийся амулет в ящике с пометкой «Египет, 1923» во время инвентаризации в подвале. Рядом валялись обрывки писем на французском — что-то про «проклятие» и «спящего под песками». Джеймс Уитмор, охранник с татуировкой анха на запястье, помог расшифровать символы: «Похоже на заклинание удержания. Дед мой в Каире такое на стенах гробниц видел». Ночью в зале с саркофагами замигал свет, а на камерах пропала запись с 02:13 до 02:47 — только
В Лондоне 1888 года инспектор Фредерик Эдмундс, с лицом, изрезанным морщинами от бессонных ночей, копается в отчетах о четвертой жертве — Энни Чепмен. Ее тело нашли возле мясной лавки на Хэнбери-стрит, рядом валялся сломанный гребень с выцветшими цветами. Эдмундс замечает, что все жертвы перед смертью покупали дешевые духи в одной лавке на Брик-лейн. «Ты нюхаешь ту же дрянь, что и они?» — бросает он помощнику, указывая на флакон с резким запахом жасмина. В переулках Уайтчепела местный журналист