Жан-Этьен Фужероль принимает участие в предвыборной гонке, поэтому во время одного из своих выступлений мужчина неосторожно заметил, что его родная страна Франция открыта абсолютно для любого иммигранта. И даже в его доме гости из других уголков планеты смогут найти теплое и уютное местечко, ведь он истинный патриот и просто бесконечный альтруист. И хотя политик не ожидал, что эти его слова все воспримут настолько буквально, но уже на следующий день возле ворот дома Жана-Этьена толпилась целая
Гийом питает к своей матери безграничное обожание, настолько, что старается в точности копировать ее манеры и особенности поведения. Уникальные увлечения и загадочные поступки вызывают у окружающих сомнения и вопросы относительно подлинной сущности его жизни.
Эжени втирает полироль для серебра в кольцо с треснувшим аметистом, пока Лила пересчитывает чаевые из жестяной банки под прилавком. Их мастерская в подвале на улице Барбес пахнет паяльной лампой и дешевым лавандовым освежителем. «Старуха с Монмартра опять заказала копию браслета Картье, — бормочет Эжени, — требует, чтобы камни «похожие, но не слишком». Лила щелкает замком витрины: «Скажи, что сделаем из чешского хрусталя. Она все равно не отличит». В пятницу они едут на метро до пригорода,
Аликс, рыжая секретарша из 10-го округа Парижа, целыми днями печатает договоры в конторе "Легран и партнёры". После работы тусуется с Мэдлин, подругой-официанткой из бистро на углу, где потолок заляпан жиром. «Опять Бруно заставил переделывать отчет? — бросает Мэдлин, затягиваясь сигаретой. — Скинь ему в почту вирус». По ночам Аликс клеит объявления о поддельных дипломах на стены метро: *Бакалавр за 300 евро, гарантия качества*. Клиенты звонят с блокированных номеров: «А аттестат за
Представь себе: мужик под сорок, Жан, который в актёры метил, а в итоге корячится на полицейских учениях — валяется в лужах фальшивой крови, изображая трупы. Смешно же? Ну ты понял, типа жив-здоров, а притворяется мёртвым за копейки. Но фишка в том, что парень он дотошный — вживается в роль так, что даже менты начали замечать: «Слушай, а этот чувак реально ведётся на свою же игру!» И вот представь — зимой, в каком-то шикарном курорте среди снегов, начинается мясо. А наш «трупоед» Жан внезапно
Знаешь, история эта – как взрыв на фабрике эмоций. Саймон и Джулия, два копа из одного отдела, и тут бац! — их обвиняют в романе на работе. Ну, типа, кофе вместе пили? Совещания до полуночи? Всё сразу стало "компроматом". А потом вообще жесть: их же коллегу находят мёртвым, и стрелки — на них. Чистая подстава, но кто поверит? В кабинетах шепчутся, в коридорах косо смотрят. Вот они и думают: "Ладно, раз уж нас в грязи вываляли — пойдём до конца". Затеяли операцию против