Джулия Бените

Луана, пятнадцатилетняя дочь сборщицы каучука, каждое утро проверяла ловушки на агути возле ручья Мутаум. Ее друг Тьяго, парень с шрамом на левом предплечье от встречи с ягуаром, чинил старое каноэ из коры тахуари, когда услышал треск сучьев. «Они снова пришли за ангра-кема», — прошептала девочка-ягуарити Мираси, показывая на оранжевые ленты с логотипом «AgroFuturo», обмотанные вокруг стволов пау-бразил. В заброшенной *maloca* шаман Зе Мария растирал асаи с порошком коры упи-на-иока, бормоча о
Моника, рыжая кудрявая девчонка в потёртых джинсах, каждое утро жуёт *пасту де гуава* на скамейке у школы в Сан-Паулу. Рядом Лукас, её сосед по парте, в очках с толстыми линзами, тыкает в учебник по алгебре: «Слушай, а почему в третьем задании ответ 14? У меня 9 вышло». Жулия, всегда с розовым рюкзаком, забитым фломастерами, вклинивается: «Вы оба не правы, там корни». После уроков они болтают в кафе *Бейрут* — за углом от школы, где Моника заказывает *кимири* с двойной порцией сыра, а Лукас
Клара, медсестра из ветхой клиники в Санта-Терезе, втискивается в переполненный автобус с пакетом дешевых елочных игрушек. Ей нужно успеть на ночную смену к 20:00, но маршрут перекрыт из-за рождественского парада. На улице Барбалан она сталкивается с Томасом, менеджером хедж-фонда в смятой рубашке, который кричит в телефон: «Если сделка сорвется, я лично закрою ваш отдел!» Он выронил ключи от арендованного «Ауди», а Клара нечаянно наступила на них. «Вы вообще видите, что вокруг люди?» — бросает
Моника, в красных сапогах и с кроликом Сумасу под мышкой, застукала Каскао за ржавым забором у киоска «Дона Розы». Он вытащил кошелёк из кармана продавца, пока тот поворачивался к сковороде с хот-догами. «Жеремиас, положи на место!» — закричала она, спрыгивая с велосипеда. Каскао рванул через пустырь за супермаркетом «Бом Преço», задев мусорные баки. Синьо, в потёртой кепке «Коринтианс», случайно наступил на оставленный им след — размазанную жвачку и обёртки от конфет. «Мон, он же на билеты в